Опус номер девять ля мажор. Часть 2. Жизнь как музыка и танец. Александр Семенов

как минимум, города, – представил их Толя.

      – А ты с кем танцуешь? – спросила Ксения. Она помнила нескольких Толиных партнёрш, и каждая новая была лучше предыдущей.

      – С Дашей Ворониной. Знакомы? С хвостом такая, красивая.

      – Ой, конечно! Видела у Алины Александровны в школе. Неужели она так выросла?

      – За два года – с нуля до «С» класса. Огромный талант. Правда, Ромка?

      – Что? – спохватился Рома и забавно моргнул: обоими глазами, а затем, вдогонку, одним.

      – Немедленно одень девушку, вот что, – приказал Толя.

      – Да ну, это старый прикол…

      Глаза привыкали к малому свету, и Ксения уже могла разглядеть, что Рома примерно её лет, чуть скуластый, с открытым, не без хитринки, взглядом, – симпатичный, даже очень… Но если встанет рядом, едва дотянется макушкой до подбородка.

      Анатолий склонился над столом, примерился и так влупил по шару, что он перепрыгнул борт, гулко ударился о дощатый пол и покатился Ксении под ноги.

      – Тьфу, отвлёк меня, понимаешь!

      Она подняла тяжёлый, прохладный шар и замерла: какие у них правила? Вернуть на стол, или что упало, то пропало?

      – Спасибо! – Рома подскочил к ней, подставил ладонь и, принимая трофей, коснулся пальцев Ксении. – Штраф! Бью с руки! – продолжал он, обегая стол.

      Шар вернулся на пыльное сукно, Рома взял непомерно длинный для него жёлтый кий…

      – Как ты держишь, – сказал Толя. – Сколько раз показывал. Кисть расслабь. Весь удар – от кисти.

      – Я в угол хочу забить, – невпопад ответил Рома.

      – Ксюху попроси, она тебе покажет и в угол, и в середину от двух бортов.

      Рома вскинул на неё взгляд: глаза, похоже, карие, – и вновь так же моргнул: двумя и одним.

      Ксения в самом деле хорошо играла: здесь, в «Лесном» научилась, никто из девочек рядом не стоял, и многие ребята. Но зачем расстраивать мальчишку? Да и майка на ней такая, что если наклониться – он будет глядеть не на стол и не на кий. И ещё, только заметила, двое каких-то парней сидят у дальней стены…

      Она покачала головой:

      – Не сейчас, хорошо? Я к девчонкам пойду, ужасно соскучилась. Так хочу всех увидеть! Ещё поговорим.

      – Ловлю на слове! – сказал осмелевший Рома, ударил в угол и промазал.

      Ксения пошла наверх, и странное томление в груди не стихало. На самом деле – всё иначе. Когда она, вот так запросто, болтала с Толей? Да они прежде едва здоровались. Ведь они давно знакомы: пришли в студию чуть ли не в один год. Толе уже лет тридцать, даже, наверное, больше. Занимался он, на Ксюшиной памяти, не часто – раза два в неделю, когда позволяла работа, какие-то ремонты, – но удивительным образом многое знал и умел. Подтянутый, широкоплечий, всегда выбритый, отутюженный и этим похожий на тренера, Владимира Викторовича, – он был приветлив с ней, а Ксения задирала нос, давая понять, что Толя ей безразличен. Никакого внимания ей, мелкой девчонке, он, конечно, не оказывал, но ведь надо же кому-то дать понять, что он тебе безразличен! Ей были безразличны его добродушие