Лили и осьминог. Стивен Роули

остановился. Замочить ноги в давно знакомых водах, из которых, как мне казалось, я уже давно уплыл. Дженни принимается расспрашивать:

      – И как все проходит?

      – «Все»?

      – Да.

      – Вы про свидания?

      – Угу.

      Говорить об этом мне совсем не хочется. Осьминог вцепился в мою голову почти так же крепко, как в голову Лили. А я никак не могу заставить себя рассказать Дженни о нашем незваном госте. По крайней мере, пока. Нельзя раскрывать карты, признаваться, что осьминог внушает страх, и побуждать Дженни делать совершенно неверные выводы, как происходит с ней практически всегда. Дженни. Я не могу делать ее работу за нее – на этот раз нет. Я бы предпочел сделать ее работу без ее участия, а это значит, что пока придется кое-что утаить от нее.

      Мне вообще не надо было приходить сюда, не следовало оставлять Лили наедине с осьминогом, но солнечный свет вливался в окна кухни именно так, как она любит, и длинные послеполуденные лучи обещали усердно согревать ее все время, пока она дремлет. Записаться на прием к ветеринару мне удалось лишь на понедельник, а в исцеляющую силу солнца я почему-то верил. Надеялся, что оно облучит нашего гостя, иссушит его, как рыбу, вытащенную из воды.

      – А осьминоги – рыбы? – неожиданно для себя спрашиваю я вслух.

      – Осьминоги… что?

      – Рыбы? Они считаются рыбами?

      – Нет. Кажется, головоногими.

      Представляете, Дженни это знает. Наверное, в детстве мечтала стать морским биологом – пока не поступила в колледж и не влюбилась в будущего психолога с огромными мужскими ручищами и каким-нибудь этаким именем вроде Чед. Лучше бы я свернулся клубочком на залитом солнцем полу рядом с Лили. Лучше бы положил на нее ладонь, как делал, когда она была еще щенком, – чтобы она знала, что ей не о чем беспокоиться, пока я рядом. Вот где мое место, а не здесь.

      – Так что насчет свиданий? – вопрос Дженни разом возвращает меня в реальность.

      – Свиданий… Даже не знаю. Нормально. Без приключений. Дивергентно.

      – Извращенно? – уточнила она.

      – Не девиантно, – Господи, печеньку бы сейчас! – А дивергентно. В общем, муторно. И нудно.

      – А почему нудно?

      – Потому.

      ПЕЧЕНЬКУ!

      – Но ведь знакомиться с новыми людьми всегда интересно, разве нет? Ведь можно же так и воспринимать происходящее?

      – Можно, – отвечаю я вызывающим тоном, ясно давая понять, что не хочу и не буду. Не знаю, во мне ли дело – может, я еще не готов к свиданиям. Или же дело в них – может, всех достойных уже расхватали. Или всему виной мой возраст. Лос-Анджелес – это Нигделандия для пропавших мальчиков, которые слишком часто прихорашиваются и разглагольствуют и слишком редко способны хоть на что-нибудь существенное. Я начал ходить на свидания с воодушевлением, стараясь показать себя с наилучшей стороны. Но вскоре обнаружил, что хожу на одно первое свидание за другим, рассказываю одни и те же байки