Шкатулка для солнечных зайчиков. Часть 2. Шах Дани

я узнала, что у природы есть своя Музыка, и я мечтаю услышать её. Это стало моей новой Заветной Мечтой!

      – Да, тут особенное дело, – сказал Менестрель. Ему очень хотелось помочь девочке. – Услышать Песнь Души может каждый, лишь глянув в зеркало Афродиты. Но оно болеет, а излечить его сможет только тот, кто слышал музыку Космоса. Так гласит легенда. Правда, у нас не было возможности убедиться в истинности этого предсказания, никто из жителей Страны Мерцающих Путей не бывал в Космосе.

      – Мы там были! – вскричал Бернард. – Когда летели сюда!

      Менестрель обрадовался, а Камилла погрустнела.

      – Я не слышала там никакой Музыки, Бернард – сказала она. – Значит, от меня мало проку.

      – Неважно, слышала ты Музыку или нет, – успокоил её Менестрель. – Она всё равно звучала вокруг и непременно оставила в твоём сердце отклик! Это Восьмой Закон Мерцающих Путей: Музыка звучит всегда, но мы не всегда умеем её услышать.

      – А если у моей души нет Песни? – продолжала сомневаться Камилла.

      – Не бывает безмолвных душ! – вскричал Менестрель, протестующее замахав руками. – Есть фальшивые, лживые, недобрые, будь они неладны! Одни скрипят, другие пиликают, но безмолвных душ не бывает!

      Камилла всё ещё стояла в задумчивости. Задание было для неё каким-то уж очень непонятным. Менестрель наклонился и сказал:

      – Всё очень просто. Либо ты позволяешь Волшебному Зеркалу отыскать в закоулках твоего сердца след Космической Симфонии, либо всё так и останется: ты – без Песни; Зеркало Афродиты – без Мелодии; а Мир – без Музыки… как бабочка без крыла.

      – Давайте ваше зеркало! – решилась Камилла, рубанув по воздуху ладошкой.

      Менестрель подвёл её к большому мольберту, на котором стояла овальная рама, укрытая холстом. Он поставил девочку перед мольбертом, а сам аккуратно снял холст. Открылось бледное зеркало в деревянной оправе.

      Камилла увидела в нём бесцветное отражение деревьев, неба, травы. Она увидела Бернарда, почему-то парящего в воздухе, и птиц, летающих в небе. Но вот своего собственного отражения она не увидела вовсе. Вместо зеркальной Камиллы в зеркале дрожал лишь прозрачный контур. Медвежонок испуганно вскричал:

      – Ты что, стала вампиром?!

      Менестрель приложил палец к губам и потребовал:

      – Т-с-с-с, не мешай ей. Зеркало не отразит человека, пока не услышит музыку в его сердце…

      Бернард послушно умолк, а Камилла закрыла глаза и попыталась вспомнить.

      Она попыталась вспомнить, как чудесные санки несли её по тёмной бесконечности. Вот мимо пронеслись сияющие облака звёздных галактик. Вот мерцающая пелена Млечного Пути. А вот крупная звезда пролетела мимо, обогревая горячим дыханием. Камилле вдруг показалось, нет-нет, не показалось, она услышала, как звёздочки едва слышно перезваниваются. Ей даже почудилось, что она понимает, о чём напевно переговариваются две звёздочки и Млечный Путь. В переводе со звёздной азбуки Морзе их слова звучат так:

      – Видишь,