Царь Додон, он не долдон. Pulp fiction. Михаил Буканов

мочалка не моя, а кто догадался, тот сам и обосрался. А потом как зарычал, как ногами застучал, посоветовал виновнику торжества возвращаться домой и решать возникающие проблемы путём стрелок и тёрок, а не путём, который может привести к вооружённому конфликту. Естественно, пацан, в миг просёкший ситуёвину, пустился вдруг по улице бежать, да всё ближе к умывальнику стараясь попасть. Забил пацан стрелку, перетёрли они это дело и сразу договорились. Малый теперь будет мытся по утрам и вечерам. B течение суток, в районе городских бань выступит с одиночным пикетом, держа плакат: Срам нечистым трубочистам. Стыд и срам. Это спереди, сзади будет рекламный плакат про полотенца пушистые, мыла душистые и зубной порошок и густой гребешок. На том и порешили. А вскоре дали воду в ванную и на кухню. Необходимость в умывальнике исчезла, его, с помощью окрестной детворы, радостно вынесли на улицу и доставили к школе. Где как раз был сбор металлолома и мрамора! Там кривоногий хромой и упокоился. Мир праху твоему, старина!

      Путаница

      Тяжёлые времена наступили в местном сообществе животных. Пока звери передвигались на различных видах транспорта, включая и чрезвычайно экзотические, обстановка, постепенно нагнетаясь, отяжелела. Никто не мог предсказать трагических перемен. Как и в любом другом месте, раки использовали под транспортное средство хромую собаку, зайчики, предварительно украв пару мешков электричества, гоняли вагон трамвая, медведи эквилибрировали на велосипедах, соревнуясь в скорости с жабой, оседлавшей метлу. Ехали, смеялись и пряники жевали. Хорошо-то как! Ничто не предвещало беду. Но вот первая тень заслонила цветущее, играющее всеми бликами радуги, ликующее пространство. Казалось, само солнце стыдливо прячась за тучи, не желает видеть приближающиеся события. Повеяло мрачным холодком. Откуда то, может и с поганых болот, потянуло смрадом и беспризорщиной! Однако, беспечные пока ещё обыватели шли прямо в пасть разверзнувшейся впереди ловушки. Ничто не предвещало беду, и, даже, имевшие обыкновение вводить всех в панику, карна и скорбная жля на этот раз так и не предприняли мер профилактического характера. Им бы заплакать, закричать, завыть, ань, нет. Промолчали, то-есть, халатно подошли к исполнению своих обязанностей. А именно в это время… Из-за леса, из-за гор, показался Мухомор! Грозный, в валенках, в тулупе, а в руках его топор! Если вы думаете, что этот лесной ядовитый разбойник дошёл до таких пошлых вещей, как пугание целого сонма зверюшек, вы жестоко ошибаетесь. Им предстояло столкнуться не с красно-белым красавцем леса, а с кое-кем пострашнее. Hа перепутье дорог, врастая мощными морскими клёшами в лесо-степную почву, расположился босой Бармалей. В тельняшке, с тесаком и ложкой, был он страшен и неотразим. А песенка – это так, для отвода глаз и прочих органов предупреждения о явной опасности. Tут события резко усложнялись и, где-то даже, нагнетались. Не успели испуганные