По поводу записок графа Зенфта. Петр Вяземский

так сказать одним шагом поступивший из семинарии в среду государственных дел. Но молодой Государь изверился в достоинство старых деятелей. Он требовал молодых сил, новых стихий. Он хотел вино новое влить в мехи новые; а вино преобразований, новых учреждений, новых порядков бродило в то время и просилось наружу. Таковы были соображения Государя. Может быть, Россия не совершенно им сочувствовала: она более доверяла старикам, которых привыкла видеть у кормила государства, которых привыкла она называть сановниками, вельможами. Народ вообще вовсе не так демократичен, как многие полагают. Обаяние высокого имени очень действует на него: он охотно верует в людей дошедших до больших чинов постоянною, долговременною службою. Петровская Россия не любила Меншикова, Александровская – Сперанскаго. Петр и Александр, напротив, особенно любили избранных приемышей своих. И это очень естественно. Они готовы были сказать: «Пусть мертвые хоронят мертвецов своих; нам нужны живые, люди еще небывалые, не очерствевшие под корою преданий».

      Сноски

      1

      Нам случилось видеть официальные бумаги, на немецком языке, за подписью: Furst Repnin, Vice-König von Sachsen.

      2

      Все проекты новых постановлений и ежегодные отчеты по министерству внутренних дел при Кочубее были им (Сперанским) писаны. Последние ее только имели достоинство новизны, но и со стороны методического расположения (весьма редкого и поныне в наших приказных бумагах), исторического изложения по каждой части управления, по искусству в слоге, могут послужить руководством и образцами («Взгляд на мою жизнь» И. И. Дмитриева).