Мартышкин и розовые очки. Элла Жежелла

в браке, в твои-то годы…

      Снять другую комнату Ванда пока не могла себе позволить – уже месяц не могла найти работу. Смысл переезжать, деньги тратить? Или устроиться, потом переехать, либо уже в родной город вернуться. Хотя эта Анна Федоровна порядком утомила!

      – Радуйся, что жить тебя зовет. Хоть какой шанс, что забеременеешь и женится он. А ты не пользуешься! С твоим-то дерзким характером, Ванда, хвататься надо за такую возможность! Вот я была в твои годы покорной, доброй…

      По счастью, ее поток мыслей прервал телефонный звонок.

      – Привет, мама! – радостно воскликнула Ванда, взяв трубку, и посмотрела на Анну Федоровну. Та продолжала стоять и слушать.

      – Здравствуй, доченька! Ну, как дела, что там наш Иван?

      – Откуда ты знаешь, что мы с ним сегодня виделась? – вскинулась Ванда.

      – Да я просто так спросила.

      – Больше не о чем, кроме как о Мартышкине? Ванька – свет в окошке? Больше в моей жизни ничего не происходит?

      Анна Федоровна, хохотнув, вышла из комнаты.

      – А что в твоей жизни еще происходит-то? – хмыкнула мама.

      – Ладно, твоя взяла, без Ивана моя жизнь никчемна, да, – с досадой ответила Ванда. – Мартышкин чувствует себя прекрасно. Все такой же странный, неадекватный, скачет…

      – А ты не странная?

      Сейчас разговор скатится к «вы одинаковые, что тебе не нравится?». Ванда молчала.

      – Ты даже не хочешь попробовать! Столько лет! – причитала мама. – Может, он тебе жить вместе предложит? Неужели с ним тебе будет хуже, чем с этой Анной Федоровной?

      – Не хочу я с ним жить!

      О том, что он уже предлагал, Ванда маме не говорила. Она боялась, что родительница приедет в Москву, закует ее в кандалы и положит к дверям Мартышкина, которого, почему-то, обожала.

      – Хотя бы до тех пор, пока работу не найдешь. Понравится – сживешься. Нет – найдешь съемную квартиру.

      – Мам! – возопила удивленная Ванда. – Ушам своим не верю! Ты подвигаешь меня к проституции? Спать с мужиком за жилье?

      Никогда такая мысль ей в голову не приходила. Хотя он снова появился в жизни Ванды, когда работа уже была потеряна, а бабушка начала активно клевать в темечко.

      – Почему сразу такие слова гадкие? Фи, Ванда. Я лишь просто говорю, что нельзя быть такой категоричной! Дай ему шанс.

      – Их было много! Столько лет он мне нервы мотает, сама же знаешь!

      – У тебя все равно никого нет, тут человек к тебе тянется, а ты…

      – Мам, да будь с ним сама, раз так прикипела!

      Ванда отключила телефон.

      «Никуда мне не деться, – обреченно подумала она. Сама жизнь ведет к тому, что с Иваном ей быть придется. – Наверное, Мартышкин – моя судьба, которую я никак не могу разглядеть, раз эта история длится несколько лет, но я буду сопротивляться до последнего».

      Может, когда-нибудь, она и схватит в охапку Мартышкина, солнышко ясное, ибо в ее-то «старческие» годы привередничать – не резон. Будет заполнять пустоту заботой о детях, ведь