Резидент внешней разведки. Сергей Донской

антилоп, а теперь пастбища превратились в безжизненную полупустыню, поросшую сухим кустарником.

      И все же это была Африка! Таинственный континент, где многие из пассажиров бывали прежде лишь в детских мечтах. Сознание отказывалось верить в это. В голове не укладывалось, что невзрачный фиолетовый лоскутик на карте мира превратился в конкретную страну площадью почти двести тысяч квадратных километров. А кружок с надписью «Дакар» стал реальным городом с домами, отелями, магазинами, ресторанами и двухмиллионным населением. Столица Сенегала, надо же!

      Нолин попытался проникнуться хотя бы каким-то подобием восторга и не сумел. Способность чувствовать новизну исчезает с возрастом. Детская непосредственность сменяется скучным взрослым прагматизмом.

      Нолин посмотрел на мальчика, дергающего мать за руку, чтобы привлечь ее внимание. Оба были французами. Женщина по случаю путешествия нарядилась в псевдоохотничьи оливковые бриджи, рубаху хаки с нагрудными карманами и шляпу, стилизованную под колониальный шлем. Это придавало ей своеобразный шарм, но не делало ее романтичней, чем она была до путешествия.

      – Хватит, Жак, – сказала она сынишке. – У меня болит голова.

      – А слоны здесь водятся? – спросил он, не отпуская ее руки.

      – Наверное, – ответила мать, отступая назад, чтобы пропустить низкий желтый автобус на бесшумном ходу.

      – А гиппопо? – поинтересовался мальчик.

      – Кто?

      – Гиппопотамы.

      – А, – сообразила мать. – Думаю, что да.

      – И львы? – не унимался мальчик.

      – Будем надеяться, что нет.

      – Почему?

      – Потому что они хищники. Хочешь, чтобы тебя съели?

      – Нет, – признался мальчик, заходя в автобус.

      «И я, – подумал последовавший за ним Нолин. – Я тоже не хочу быть съеденным. Ни двуногими хищниками, ни четвероногими».

      Он без труда понимал суть разговора, хотя его французский язык не был безупречен. Вполне достаточно, чтобы общаться с местным населением. Государственным языком страны издавна был французский, но сенегальцы изъяснялись также по-английски и по-немецки. Это если не считать всяческих диалектов вроде волоф, иандинго, тукулер и прочей африканской тарабарщины. Разных наречий в Сенегале насчитывалось около полутора десятков, и Нолин не собирался пополнять свой словарный запас новыми экзотическими выражениями. Не намеревался он также принимать мусульманскую веру, распространенную на западе Африки шире, чем на Арабском Востоке. Его планы были куда более скромными. Нолин постарается справиться с заданием как можно скорее, после чего с чистой совестью возвратится в осеннюю Москву с ее дождевыми завесами и автомобильными заторами. В Москву, где четвероногие хищники сидят за решеткой зоопарков, а двуногие разгуливают на свободе.

      – Когда я вырасту, я буду их убивать, – решил маленький француз.

      – Конечно, Жак, – улыбнулась мать.

      – Тогда