Генделев: Стихи. Проза. Поэтика. Текстология (сборник). Михаил Генделев

спиною

      к земле.

      А когда прекратились сердца

      – яблоко прокатилось по горлу —

      и

      надо мною

      взошла

      опененная морда

      Тельца!

XII

      Очевидно —

      в вишневой крови моей переизбыток азота.

      Не ко времени цвесть

      зацвел тамариск.

      И

      раскрытая кровь

      – сквозь бинты горизонта —

      сочится из раны зари.

      Лет моих временных прекращается повесть.

      Четвертичный период.

      И

      криво

      кириллицей через страницу и за:

      уходите, Свидетель по делу Мадонны Марии.

      Вишневая кровь твоя.

      Каменный уголь в глазах.

      …мимо тянут повозку волы.

      По августейшей дороге

      манером обычным

      наместника

      колесница катится, кренясь.

      Безмятежно немые как бабы стоят изваяния бычьи,

      в плоть врастая земли

      и

      землей становясь.

XIII

      Льет по стертым щекам. Ледниковое время.

      Свидетель!

      Утро. Рано. Россия.

      Каменноугольный сад.

      Синий, вечный огонь.

      Слушайте, уходите, Свидетель.

      От небес отмахнитесь: спасибо! —

      вашей тонкой рукою.

      И

      небо посмотрит вдогон.

      Стихи на случай. Дружеские послания. Шуточные стихотворения

      Журнал

      В полдневный жар супруги Воронели

      (На самом деле все у них как у людей),

      Разгорячась, на солнышке сидели,

      Ища друг дружке в голове идей,

      Поскольку мало есть идей хороших…

      – Журнал! –   воскликнул Воронель.

      – Журнальчик! –   радостно захлопала в ладоши

      И заскакала непосредственно Нинель.

      И вышел номер. Проза – просто Мерас,

      Поэзия – с рук Дины Гарнизон.

      И драма – о несоответствии размеров

      Двух обаятельных, но эрогенных зон.

      Потом – дискуссия под руководством старших:

      «Йеш трепет или трепет больше эйн?» —

      О чем допрос неоднократно трепетавших

      Герштейн Ларисы и Наташи Рубинштейн.

      Под рубрикой: «Русеют ли евреи?» —

      Орлов, Герасимов, б. Сидоров и К°.

      «Евреи с точки зренья архиерея» —

      Загоскин, Юрьев и отец Дудко.

      «Есть ли еврейство?» (круглый стол, закуски

      Решили есть, но – пропустив стакан,

      Три доктора-гурмана – д-р Агурский,

      Любошиц-доктор, Юлий Нудельман).

      Полемика: «Еврей – он друг террора?» —

      Похожая на слет военспецов:

      Пилот Э. Дымшиц, штурман – Дора,

      А бортрадист – геноссе Кузнецов.

      «Антисемит – антигерой антиромана

      С Н. Антигутиной». «Еврей ли Доберман?» —

      О чем два мнения. И оба – Нудельмана.

      И оба разделяет Нудельман.

      На сладкое – подол Каганской, снова

      Воздернутый на девичьей красе:

      Эссе, в котором ни о ком другом ни слова,

      А все слова от автора эссе.

      О