И целой обоймы мало. Сергей Донской

за подчиненным. – Чем тебе Астрахань не угодила? Нормальный русский город. Областной центр.

      – Знаем мы эти областные центры, – откликнулся Бондарь. – Сонное царство. Рай для разомлевших на жаре кур и поддатых велосипедистов. Брага, семечки, старухи на завалинках.

      – Ошибаешься, – спокойно возразил Роднин. – Благодаря демократическим преобразованиям общества жизнь в Астрахани бьет ключом. Все как в лучших домах Европы – плутократы-дегенераты, киллеры да наркодилеры. Не соскучишься.

      – Хм. И туда, значит, добрались.

      – А как же? Да у нас нынче в каждом селе свой мафиози имеется. Плюс бригада. Не обязательно механизированная.

      – И что я должен делать в Астрахани? – поинтересовался Бондарь.

      – Задание очень ответственное. – В подтверждение своих слов Роднин хлопнул ладонью по крышке стола. – Я хочу, чтобы ты привез оттуда как можно больше чеков.

      – Чеков? Что это значит? Я должен буду делать контрольные закупки в тамошних магазинах?

      – «Чек» – это разовая порция героина на продажу. Примерно одна четвертая грамма. Стандартная доза.

      – Стандартная, – с горечью повторил Бондарь. – Дожили.

      – Давай без размазываний ностальгических соплей. – Рука полковника вторично опустилась на стол. – Менять можно только настоящее и будущее, но никак не вчерашний день. Что было, то было. Что будет, во многом зависит от нас с тобой. Согласен?

      – Не думаю, что привезенные мной «чеки» изменят жизнь к лучшему.

      – Ошибаешься, капитан. Президент дал жесткую установку на перекрытие всех каналов поставок наркоты. – Роднин приосанился, будто получил президентский наказ лично, из первых рук. – Эта гадость прет к нам из Афгана через границы с азиатскими республиками, будь они неладны.

      – Республики? – спросил Бондарь.

      – Границы.

      – Для них термин специальный придумали. Прозрачные, мол.

      – Вот-вот, – вздохнул Роднин. – Ломать не строить. Похерили погранслужбу, а восстанавливать кто будет? Пушкин?

      Бондарь поймал себя на желании напомнить полковнику про «ностальгические сопли», но удержался. Начальство не любит критики в свой адрес. А кто любит?

* * *

      Ситуация, вкратце обрисованная Родниным, была тревожной. Киргизы, таджики и казахи, поставляющие афганскую «дурь» в Россию, не желали бросать это прибыльное занятие, поскольку в противном случае были обречены на голодную смерть. У них героин стоил невероятно дешево – например, в Казахстане приобрести дозу можно было за 200 тенге, то есть за 40 рублей.

      Мужское население бывших братских республик почти поголовно сидело на игле. Шприц в руках молодых азиатов сделался таким же привычным явлением, как пиала с чаем или сигарета. Курили они, кстати, не простой табачок, а анашу – в паузах между героиновыми «приходами». Кололись без зазрения совести где придется – на лавочке перед правительственными учреждениями, в общественном транспорте, на дорожных обочинах, не говоря уже о квартирах, превратившихся в притоны.

      Дети