Невеста мафии. Владимир Колычев

последует? Судя по тому, с какой легкостью толстяк избавлялся от свидетелей, мне могла угрожать опасность.

      – Он про Галку не много спрашивал, – сказала Лидочка. – Он больше про тебя спрашивал.

      – И что, интересно, он мог про меня спрашивать?

      – Ну, про ногу, как рана, серьезная или так. Сказал, что ты лучший опер в городе, что таких людей беречь надо…

      – Ага, и за мое здоровье полбутылки скушали, так я понимаю?

      – Ну, коньяк хороший, – замялась Лидочка.

      – Я так почему-то и подумал… Тебя домой отвезти?

      – Ну, нет! Я уже сказала, что у подруги ночую!

      – А где подруга живет? – насмешливо спросил я.

      – Ты – моя подруга… То есть я хотела сказать…

      – А ты ничего не говори. Подруга так подруга…

      Когда я привез Лидочку к себе домой, часы показывали начало пятого утра. Над городом брезжил рассвет, а у меня смеркалось в сознании – так хотелось спать. А еще нужно было расстелить постель – себе на полу, Лидочке на диване.

      Но ее такой вариант не устроил.

      – Ты у нас больной, поэтому будешь спать на диване, – заявила она.

      – А как же половая жизнь? – с трудом ворохнул языком я.

      – Что?! – со вспышкой возмущения отозвалась она.

      Вспышка на то и вспышка, чтобы мгновенно погаснуть.

      – Ну, если ты хочешь, я могу лечь рядом…

      Возможно, она покраснела, так говоря, но я не мог этого видеть, потому что сидел в кресле с закрытыми глазами. В принципе, мне и здесь было неплохо. Но если Лидочка решилась лечь со мной рядом, то лучше поскорей перебраться на диван. В конце концов, я не монах и не меньшевик в плане секса. И она давно уже не девочка. Словом, если природа требует своего, то почему я должен отмахиваться от нее руками?

      – Я имел в виду, что спать на полу – это и есть половая жизнь.

      – Ну, тогда я могу лечь на полу, – судя по голосу, смутилась Лидочка.

      – Значит, половой жизнью будешь заниматься ты… А я буду просто спать…

      – Ну и спи!.. Где у тебя белье?

      – Там все, – показал я на платяной шкаф в гарнитурной стенке.

      Я слышал, как открылась дверца, как зашуршали простыни в руках у Лидочки. Но этот звук окончательно меня убаюкал.

      Разбудила меня боль в ноге. Я открыл глаза и в рассветных сумерках увидел склонившуюся надо мной девушку. Она меняла повязку, хотя вряд ли это было сейчас нужно.

      – А теперь спать, – сказала она, закончив перевязку.

      – С кем?

      – Можешь со мной.

      – А могу?

      – Этого я не знаю…

      Если она хотела спровоцировать меня на демонстрацию моих возможностей, то ей это удалось. Я взял ее за руку, притянул к себе, усадил себе на колени. Прошептал ей на ухо, что засыпаю первым, и языком коснулся мочки ее маленького и, как оказалось, сладкого на вкус ушка. Лидочка выдохнула из себя одобрительный звук и, откинув назад голову, шумно задышала.

      Как женщина, она с удовольствием отдала мне инициативу. Но как медсестра перехватила ее, стоило мне только шевельнуть