Вторжение: Взгляд из России. Чехословакия, август 1968. Отсутствует

конкретно вы готовились? Вы относились к этому как к чему-то чрезвычайному?

      – Мы занимались боевой подготовкой, только уже с учетом конкретной местности в Чехословакии. Мы построили в лесу модель маршрута, по которому нам предстояло двигаться. Вдобавок моя рота получила приказ руководить движением. Нас тренировали немецкие полицейские, у нас была такая же регулировочная форма, как у них, каски, краги, светящиеся жезлы и катафоты.

      Существовало два варианта: либо расставить по маршруту патрули, которые будут регулировать передислокацию войск, либо части станут выдвигаться самостоятельно, по ситуации, в зависимости от того как на вход наших войск отреагирует чехословацкая армия. Для офицерского состава был подготовлен большой, метров двести в длину, макет Чехословакии с обозначенными маршрутами движения. На нем были все населенные пункты, мосты, их грузоподъемность и высота, и всякие речки, всевозможные объезды. Мы изучали его каждый день, так что в конце концов нам уже почти не требовались топографические карты, потому что всю трассу мы уже знали, можно сказать, наизусть.

      Курсант БВОКУ Эдуард Воробьев. Баку, не позднее 1961 года

      (Из личного архива Э.А. Воробьева)

      – Вы готовились к войне?

      – Нет, этого не было, но мы должны были отрабатывать и кризисные варианты. Если бы чехословацкие войска оказали нам сопротивление, мы должны были суметь адекватно отреагировать. Однако открытие огня и стрельба на поражение не предусматривались.

      – Как объяснили вам командиры намерение войти в Чехословакию? Ведь до сих пор это было социалистическое государство, ваш союзник…

      – Я и мои коллеги были уверены, что кто-то пытается столкнуть Чехословакию с правильного социалистического пути и поссорить ее с Советским Союзом и с остальными государствами Восточного блока.

      Первое мая в Праге, 1968 год

      (Из личного архива В.П. Лукина)

      – И кто же это был?

      – Разумеется, Запад, который хотел внести раскол в единство социалистического лагеря. Мы в этом не сомневались. Я и сам в это не только верил, но и, будучи руководителем группы политзанятий, убежденно разъяснял это своим подчиненным, сержантам и солдатам. Никто меня к этому не подталкивал.

      – Где вы черпали информацию о происходившем в ЧССР?

      – Источники были скудные. Я носил с собой радиоприемник «Альпинист», по которому мы регулярно слушали новости советской радиостанции «Волга». Собиралась вся рота, все молчали и слушали. По радио сообщали, что, хотя соглашение пока и не достигнуто, переговоры продолжаются. Это вселяло надежду. Нельзя же одновременно вести переговоры и вводить армию… Еще источниками были государственное телевидение, советская пресса, а наибольшее влияние, естественно, оказывала советская внутренняя пропаганда, то есть политзанятия и лекции командиров.

      – Таким образом, сомнений по поводу вторжения в тот момент, когда вас посылали