Старт из богадельни. Космическое фэнтези. Василий Карасев

и одна за другой несколько подпиленных прутьев загнуты вверх. Чёрт, ногу в ручье промочил. Теперь мои следы даже слепой за километр увидит…. Но, надеюсь, будет уже поздно.

      – Всем, кто видел Степана Трофимовича Сотрапезникова в последние полчаса! Граждане, срочно сообщите об этом дежурному врачу. Возможно, нашему товарищу стало плохо и ему необходима помощь! Всем, кто видел….

      Большой пластиковый короб ангара, оформленного на подставное лицо, ключи слева под днищем… вот они… открываем. Не думал я уже, что придется воспользоваться этим подержанным псевдолимузином. Псевдо – потому как на самом деле это авиетка, амфибия и автомобиль сразу. Но сделан так, что….

      – Никак уезжать собрался?

      Я резко обернулся на голос и замер с открытым ртом.

      Неожиданный попутчик

      У входа в ангар стоял Яков Рувимович Штокман, помахивал своей тросточкой и ухмылялся. По сравнению с другими обитателями нашего приюта для стариканов, выглядел он почти молодо. Чуть за шестьдесят, бритый череп, черные усы и даже сережка в ухе. Впрочем, сережка была непростой, это я сразу понял. Яков Рувимович был бойцом видимого – и даже скорее видящего – фронта. Судя по его личному делу (а уж поверьте, с личными делами своих соседей я нескромно и тайно ознакомился в первую очередь), Штокман был непревзойденным мастером подслушивающих и подглядывающих устройств. Сам придумывал, сам мастерил – буквально из ничего. В принципе ему бы еще работать да работать, но подвело любопытство. Не за тем взялся подсматривать…

      – Никак уезжать собрался? – повторил свой вопрос Штокман, а его тросточка обвиняюще показала на стоявшую за мной авиетку. Затем описала замысловатый круг, пощекотав набалдашником воздух, и повисла на согнутом локте.

      – Прокатится хочу! Так давно за руль не садился. Хотя бы вокруг богадельни… – и я бросил обаятельную улыбку прямо в старика Рувимыча. Но промазал. Впрочем, попасть в Штокмана улыбкой все равно, что сбить космолет из рогатки. Серьезный человек.

      – Прокатиться? Ну тогда я тоже с тобой… покатаюсь.

      Я отрицательно покачал головой. Забрался на водительское место, приоткрыл окошко и, высунув свою убеленную сединами голову, произнес:

      – Ты бы, Рувимыч, посторонился, а? Ведь не остановлюсь… Ты-то ладно, а вот тросточку твою жалко.

      Но Штокман и не думал уходить с дороги. Не верит? Зря… А где ключ зажигания? Я поднял глаза и увидел, как Рувимыч вертит цепочку с моим ключом на пальце.. Вот же гад, а! А песчаная дюна времени стремительно таяла, приближая момент встречи с интересующимися мной лицами.

      – Залезай! – буркнул я, разблокировав пассажирскую дверь.

      Машина глотала километры, как голодный удав кроликов, а мой спутник заворожено смотрел на мелькающие пейзажи.

      – Никак в горы едем? – поинтересовался он.

      Я не ответил.

      – Не сердись… – Рувимыч сделал паузу,