Пехотная баллада. Терри Пратчетт

нет, сэр. Я пять лет не был в городе, – он сглотнул. – Судя по всему, многое изменилось.

      Притом катастрофически, с точки зрения Кларенса Трепло. Служить консулом в Злобении было несложно – оставалось много свободного времени, чтобы заниматься своими делами. А потом в долине появились большие семафорные башни, и внезапно Анк-Морпорк оказался в часе пути. Раньше письмо из Анк-Морпорка шло больше двух недель, поэтому никто не волновался, если консул пару дней размышлял над ответом. Теперь ответа ожидали немедленно. Кларенс обрадовался, когда борогравцы разрушили несколько треклятых башен. Но в результате разверзся ад.

      – У нас в Страже кого только нет, – сказал Ваймс. – И мы, ей-богу, в них нуждаемся, Кларенс, особенно теперь, когда злобенцы и борогравцы дерутся на улицах из-за какой-то дурацкой ссоры, которая началась тысячу лет назад. Это хуже, чем гномы и тролли! И все потому, что чья-то светлейшая прапрапра– и так далее бабушка дала пощечину какому-то прапрапра– и так далее дедушке. Борогравия и Злобения даже не условились насчет границы. Они назвали границей речку, которая меняет русло каждую весну! Иногда семафорные башни оказываются на борогравской земле, точнее, грязи, и тогда какие-то идиоты сжигают их по религиозным соображениям.

      – Э… дело не только в этом, сэр, – сказал Трепло.

      – Я знаю. Я читал историю. Ежегодная война со Злобенией – своего рода местное развлечение. Борогравия дерется со всеми. Но почему?

      – Национальная гордость, сэр.

      – Чем они гордятся? Здесь ничего нет, кроме нескольких жировых шахт. Борогравцы неплохие фермеры, но у них нет ни памятников архитектуры, ни больших библиотек, ни знаменитых композиторов, ни высоких гор, ни потрясающих пейзажей. О Борогравии можно сказать только одно: она расположена именно здесь, а не где-то еще. Что в ней такого особенного?

      – Думаю, для борогравцев она особенная, потому что они тут живут, сэр. Ну и конечно, Нугган. Их бог. Я принес вам «Книгу Нуггана», сэр.

      – Я читал ее в Анк-Морпорке, Трепло, – ответил Ваймс. – По-моему, просто чепу…

      – Вы читали не самое последнее издание, сэр. Сомневаюсь, что там, в городе, следят… за обновлениями. Вот этот экземпляр, сэр, содержит все поправки, – сказал Трепло, кладя небольшую, но увесистую книжку на стол.

      – Поправки? Как это? – Ваймс озадаченно взглянул на него. – Священное Писание, оно… уже написано. Делай то, не делай этого, не желай вола ближнего твоего.

      – Э… Нугган на этом не остановился, сэр. Он… э… вносит дополнения. Преимущественно в раздел Мерзостей, если быть точным.

      Ваймс взял свежий выпуск. Он был заметно толще, чем привезенный из Анк-Морпорка.

      – Эту книгу называют Живым Заветом, – объяснил Трепло. – Она… ну, можно сказать, умирает, если вывезти ее из Борогравии. Завет перестает… пополняться. Новейшие Мерзости в конце, сэр, – добавил он.

      – То есть это священная книга с приложениями?

      – Именно так, сэр.

      – На скоросшивателе?!

      – Да, сэр. Люди вкладывают пустые страницы, и записи… появляются