Комета Магницкого – 3. Сергей К. Данилов

на достигнутом – пишет и пишет улучшения.

      – Тима, я, кажется, уже говорил, что лучшее – враг хорошего? Твои сообщения и без того напоминают избранные главы «Войны и мира» Льва Николаевича Толстого. Куда ещё раздувать?

      – А защита от дурака? Мы же на армию работаем! Так ты оформил «Инструкцию»?

      – Нет, сегодня закончу и сдам в нормоконтроль.

      – Погоди, я сейчас, я быстро. Ты представить себе не можешь, какие они там идиоты.

      – Ошибаешься, Тимофей, они очень умные люди. Мы на них тут пашем, а они нам за это денег не платят.

      – Вдруг заплатят?

      Вояки требуют сдачи МОДУЛЯ этап за этапом, в сроки согласно договорных обязательств, а оплату срывают немилосердно, вообще не дали пока ни копейки, изо всех сил педалируя чувство всеобщего неоплатного долга перед Отечеством. Тима падает в кресло с лицом, искривлённым болью растущего зуба мудрости. На бюджетные сто рублей можно купить один килограмм фарша и пару булок хлеба. В месяц. За этот продпаёк аспирант вкалывает с утра до вечера, ежедневно задерживаясь после работы. Начинающий трудоголик-энтузиаст, со всеми вытекающими отсюда последствиями для собственной семьи. Тиме хорошо. Он не женат, живёт с родителями и за их счёт. Его не интересует размер зарплаты, он увлёкся программированием, как дитя малое игрушкой. В качестве игрушки этот вид деятельности действительно чрезвычайно привлекателен, но как способ зарабатывания денег не выдерживает никакой критики, по крайней мере, в стенах их уважаемого закрытого НИИ.

      Совсем другое дело – Оксана.

      – Здравствуйте, мальчики!

      «Это кого здесь мальчиком обзывают? Непосредственное начальство?» Оксана – молодая симпатичная программистка, ей наука без надобности, она опыта набирается, чтобы потом устроиться в коммерческий банк, ждёт своего часа и шибко денежного места, которое пока то ли никак не хочет освобождаться, то ли вообще возникать на ровном месте, но это сокровенная девичья тайна. Вот если у Тимошки лицо суровое, деловое, а мозги детские, тут всё как раз наоборот. Перед нами сама практичность с пухлыми нежными губками и якобы наивно распахнутыми глазками.

      – Чайник вскипел?

      – Готово, можно пить.

      Оксана приятно улыбнулась. Она не белоручка, сей факт демонстрирует каждое утро, принося домашнее печение к чаю. Но Виктора гложет сомнение: уж слишком длинные да красивые ногти у Оксаны, слишком ухожены её белые ручки. С клавиатурой ещё худо-бедно управляется, а вот со слоёным тестом – большой вопрос, скорее всего, в кулинарии куплено. Или бабушка помогает, вон какие пряники вкусные, рассыпчатые. У Тимофея большой бокал, про который он нередко забывает, и чай, остыв, таскается по столам комнаты до вечера. У Оксаны изящная фарфоровая чашечка с таким же блюдечком в комплекте. У Виктора пиала, в которой кипяток быстрей остывает до терпимого состояния. Слишком горячий он не любит.

      – Вчера «Прогресс»