Здесь русский дух…. Алексей Воронков

Когда понял, что это не какие-то враги, а свои, казаки, сказал:

      – Так ведь все на косьбе. У нас как говорят? Петров день замаячил – налаживай, мужик, косы и серпы.

      Трудится, значит, народ, удовлетворенно отметил про себя атаман. Это хорошо.

      – Как вам тут живется? – слезая с лошади и беря ее под уздцы, поинтересовался атаман. – Может, обижает кто?

      Дедок призадумался.

      – Как тебе сказать… – опершись руками на сучковатый батог, как-то неопределенно ответил он. – Всякое бывает. То преступники из лесу с ружьями выйдут и весь запас отберут, то эти басурмане…

      – М-да, – задумчиво проговорил Никифор. – Что преступники – плохо, а что басурмане – и того хуже… Часто они вас беспокоят? – решил спросить он.

      – Чего? – не расслышал старик и потянулся к атаману ухом.

      Как понял Чергиговский, от этого старого глухаря мало толку.

      – Говорю, в какой стороне ваши сенокосы?

      – А-а… Зачем тебе? – протянул старик.

      – Хочу тут с народом потолковать. Может, какие просьбы у людей имеются. Сколько у вас тут народу? Две, три семьи? – пояснил казак.

      Оказалось, все четыре, при этом одной фамилии – Симоновы. Отсюда и Симоновское поселение.

      Прибыли они прошлой весной на подводах, откуда-то из-под Новгорода. Наскоро срубили избы, соорудили вокруг будущей пашни поскотину из жердей, поставили жилище для лошадей, покрыв его сверху травой, и стали готовить привезенные с собой орудия для сева и зерно. У русских ведь как? Есть баба, квашня и топор – уже деревня.

      Земля в этих местах не ахти какая – сыроматерая, нерушенная. Ни песка тебе, ни камня, а то и глина сплошная. Одним словом, худородная. И немного ее здесь. В основном болота, торфяники, заливные луга и ельники. Потому и пространство для пашни вышло разбойное. Там, где были сухие и без частого кустарника места. Глянешь – то там клочок земли, то в другом месте полоса…

      Зато тут такое приволье! Все нехоженое, нетронутое. И эти поляны с цветами, и луг, и подступающая к ним стеной тайга. Такого в их краях не было. Там каждый клочок земли на вес золота. Тут же бери ее – не хочу. Разве не жизнь? Хотя, говорят, вниз по Амуру оно еще богаче. Правда, тайги там нет, зато немерено полей с плодородной землей. Вот где пашенному развернуться! Впрочем, там пока жить опасно. Здесь проклятые маньчжуры житья не дают, а ниже по Амуру – тем более. Считай, целое войско стоит возле их новой крепости Айгуня. Вот эти змеюки и совершают набеги на русский берег, и попробуй, останови их.

      Землю Симоновы готовили основательно. В первый год сделали несколько пропашек для поднятия целины, после чего тщательно боронили ее, пока не превратилась в пух. Только потом стали сеять понемногу. Посеяли рожь, пшеницу и овес. Год выдался скупой на влагу, поэтому и урожай не порадовал. Вот так: сеяли рожь, а жнем лебеду, вздыхали Симоновы. Без хлеба они не остались, хотя и пришлось себя урезать всю зиму.

      Хотели попытать счастья на озимых, но люди с соседней заимки отговорили. Мол, тут ржаной посев не пройдет – только яровой.

      В