Смертельный блюз. Картер Браун

вытащил из кармана кошелек и сунул его Мускату под нос.

      – Ваш? – спросил он своим детским голосом.

      Муллинсу стоило большого труда сфокусировать взгляд на предмете, но через какое-то время ему это все же удалось.

      – Черт возьми, – фыркнул он, – да ведь это мой кошелек!

      – Правильно, – заметил с ухмылкой Пальчик. – Теперь вы поняли, почему меня так зовут?

      – Вам надо еще выпить, Дэнни, – сладким голосом сказала Элен. – Сегодня, кажется, не лучший ваш день.

      В течение последующего часа я только и делал, что пил, все остальные, за исключением Эйприл Мауэр, следовали моему примеру. Потом Мускат снова начал солировать на своей трубе. Сперва мелодии казались мне знакомыми, потом он перешел на исполнение собственных, и я уже больше не мог разобраться в его импровизациях. Но на него, собственно, уже никто не обращал внимания. В перерывах он тоже пил, и тот, кто невзначай смотрел на него в этот момент, мог со спокойной душой подумать, что музыкант празднует свое воскрешение из мертвых.

      Никто не заметил появления еще одного человека, пока с треском не захлопнулась дверь рубки. Тогда вдруг стало так тихо, что все, даже Мускат, уставились на вошедшего.

      Это был высокий, атлетически сложенный мужчина лет сорока пяти, с ухоженными усами, в хорошем сером костюме и серой шляпе. Вокруг таких людей как-то сразу возникает ореол избранности, присущий только миллионерам во втором поколении и старшим официантам. Во всем его облике чувствовалась принадлежность к высшему кругу, к тем, кто перестал покупать «Роллс-Ройсы» с тех пор, как фирма начала их рекламировать.

      – Добрый вечер, – сказал он вежливо. – Я ищу мистера Вулриха. Точнее говоря, Эдварда Вулриха Второго.

      – Он здесь не появлялся, приятель, – ответил Мэрфи по прозвищу Кусок Мяса. – Но виски еще не кончилось. Выпей рюмочку.

      – Благодарю. – Произношение его было идеально правильным, но в нем присутствовало еще нечто, чего я не мог определить, и это меня разозлило.

      – Я с удовольствием смешаю вам коктейль, – с энтузиазмом сказала Элен Фицрой. – В рейтинге мужчин, составленном мною на эту неделю, вы, несомненно, займете первое место. Вы просто неотразимы.

      – Благодарю, – ответил тот серьезно. – Я бы предпочел что-нибудь более старомодное. – Он пристально посмотрел на нее. – А вы – певица Элен Фицрой из клуба «Самба»?

      – О, значит, вы один из моих почитателей?! – Она бросила на него пылкий взгляд и глубоко вздохнула. На мгновение у меня появилась надежда, что ее бюстгальтер и бикини не выдержат давления и лопнут и тогда она предстанет перед нами в костюме Евы, но они, к сожалению, оказались прочными.

      Элен приготовила незнакомцу выпивку и протянула ему бокал. Казалось, она мечтала бессонными ночами именно о таком парне.

      – Вы часто заходите в клуб «Самба»? – спросила она кокетливо.

      Он покачал головой.

      – Редко, – ответил он, – но я его хозяин.

      – Хозяин? – Элен удивленно посмотрела на него. – Но ведь владелец клуба Эдвард Вулрих?

      – Клуб