Смертельный блюз. Картер Браун

плечами и ответила:

      – Может быть, вам все-таки лучше войти?

      Дом был обставлен неброско, словно в нем никто не собирался задерживаться на долгое время, но со вкусом.

      Эйприл Мауэр провела меня прямо в бар, окна которого выходили в патио, выложенный белыми плитами, с плавательным бассейном посредине.

      – Угощайтесь, мистер Бойд, – предложила Эйприл и показала на бар. – В такой день всегда приятно выпить.

      – Благодарю, – ответил я. – Меня зовут Дэнни.

      – Совсем не обязательно было упоминать об этом, мистер Бойд, – проговорила она и мило улыбнулась, – ведь вас об этом никто не спрашивал.

      – Могу ли я приготовить для вас коктейль? Сани-флаш с содовой? – буркнул я.

      – Я не пью.

      – Чем же вы тогда занимаетесь, мисс Мауэр? – поинтересовался я. – Пишете неприличные слова на стенах? Ведь какой-то порок у вас должен быть?

      – Довольно и того, что я сижу тут и смотрю на вас, – ответила она.

      Я бросил в бокал несколько кубиков льда и щедро плеснул туда бурбона. Эйприл Мауэр сидела на высоком табурете, закинув ногу на ногу, и из-под короткой юбки пляжного костюма виднелся кусочек трусиков. Наверное, здесь не Нью-Йорк, и месяца через три на такие вещи вообще перестаешь обращать внимание.

      – Так где я могу найти Глорию Ван Равен? – спросил я.

      – Думаю, где-нибудь на побережье, – ответила она.

      – А точнее вы не могли бы мне сказать? – попросил я. – Хоть на каком побережье – Западном или Восточном?

      – На Восточном? – переспросила она с сомнением. – Едва ли, мистер Бойд.

      – Может, мне начать сразу с Аляски и проехать одно побережье с севера на юг, а другое – с юга на север?

      Несколько мгновений она рассматривала ногти на правой руке: они были тщательно ухожены и покрыты золотистым лаком, но мисс Ван Равен наверняка не пряталась там.

      – Это довольно сложно, – объявила Эйприл.

      – Любовь в каноэ, я угадал, не так ли?

      – Они растаяли в голубой дали. – Эйприл поморгала своими большими глазами и добавила: – Но насчет каноэ – это перебор.

      – Они?.. – терпеливо продолжал допытываться я.

      – Ну конечно! Глория и Эдвард.

      – Эдвард?

      – Эдвард Вулрих Второй, – ответила она. – Это последнее увлечение Глории. Но легкий флирт может перерасти в настоящую страсть. Собственно, об Эдварде вы должны были слышать.

      – Нет, не слышал, – ответил я. – А чем он так прославился?

      Эйприл улыбнулась:

      – Это акула с Уолл-стрит. Так он сам говорит.

      – А Уолл-стрит такого же мнения о нем? – спросил я.

      – Ну, об этом мне ничего не известно.

      Кубики льда стукнули о мои зубы, когда я отпил изрядный глоток бурбона. Да, вот так-то! В прекрасный летний день мне предстояло искать даму, которая любит быть сама себе хозяйкой.

      – Они уехали вдвоем? – спросил я.

      – Нет. – Эйприл энергично взмахнула светлыми густыми локонами. – Мускат