НЕидеальные люди. Диана Килина

напрочь вылетел из моей головы. Я могла только кивать, как неваляшка, натянуто улыбаться и прятать глаза, едва Марат Асмарович удостаивал меня взглядом.

      Угощений было много – все блюда национальной кухни с непривычными и сложными для меня названиями. Особенно мне запомнился казылык – что-то наподобие домашней колбасы.

      – А это кыстыбый, – протянув мне блюдо с лепешками, Адиля пояснила приглушенным голосом, – С картошкой. Попробуй.

      – Спасибо.

      Тимур о чем-то тихо разговаривал с отцом – естественно на татарском. Марат Асмарович изредка качал головой, потом кивал, потом что-то говорил, и я надеялась только на то, что обсуждают они не меня.

      Медленно жуя, я разглядывала фотографии на стене – их здесь было много и на всех были запечатлены посиделки вот за этим столом. Казалось, что он с годами не менялся – кружевная скатерть, тарелки с незамысловатым цветочным узором, забавная сахарница в форме клубники с крышкой-черенком. Красная треугольная салфетница с белоснежными салфетками, и простая хрустальная ваза – на некоторых снимках в ней были простые полевые цветы, на других букеты роз, на иных тюльпаны или ирисы.

      – У вас так много фотографий, – вырвалось у меня, – А кто это? – кивнув на снимок, где за столом сидел Тимур, какой-то мужчина и девушка в платке, я повернулась к хозяйке дома.

      Адиля вздохнула и едва заметно качнула головой.

      – Илона, – неожиданно обратился ко мне глава семейства, – Тимур говорил о том, что у Игоря и вашей сестры, кажется, родился сын?

      – Д-д-да, – вздрогнув, ответила я.

      – Примите поздравления, – он перевел взгляд на Тимура, – Знаете, ребята всегда были как братья. Да и к Игорю я отношусь, как к младшему сыну, так что, можно сказать, у нас родился внук, – улыбнувшись, Марат Асмарович снова посмотрел на меня, – А как назвали мальчика?

      – Артем, – хором с Агеевым ответили мы.

      – Хорошее имя. А ты, старший сын, когда порадуешь старика?

      Тимур тихо откашлялся и покосился на меня, неуверенно выдавив из себя:

      – Я как-то об этом еще не думал.

      – Тебе скоро сорок лет. Пора бы подумать.

      – Папа, – вздохнул Агеев.

      – Марат, – Адиля с укором посмотрела на мужа.

      Тот лишь пожал плечами, возвращаясь к еде.

      – Чаю хочешь? – от неожиданного обращения я снова вздрогнула и повернула голову к хозяйке.

      Она улыбалась. Просто, по-человечески улыбалась, а затем ласково погладила меня по руке, нервно теребящей тонкое кружево скатерти.

      – Не откажусь. Только можно… – я запнулась и практически прохрипела, – Можно я вам помогу?

      Понимающе кивнув, Адиля встала из-за стола и, махнув рукой, вышла из комнаты. Я подскочила за ней следом и выдохнула только тогда, когда оказалась в другом конце дома.

      – Летняя кухня, – пояснили, когда я непонимающе заозиралась по сторонам, – Иногда хочется уединения и тогда я скрываюсь тут. Сейчас на веранде холодно,