Алло! Северное сияние? (сборник). Виталий Лозович

Коми?

      – Да как коми, – почесал тот свой затылок, – не совсем и коми… отец коми был, мать из хантов… Вон тётя Настя, та чистая зырянка, а я так… наполовину.

      – Давно на госзаказнике работаешь?

      – Так, если по сезонам – второй пошёл. Я там зверюшек кормлю, да иногда Насте помогаю, она варит, ухаживает за всеми.

      – А по жизни кто?

      – Так по жизни зыряне мы, – удивился он вопросу.

      – Да нет, я про работу, специальность?

      – Работу? Работу всегда хорошо выполнял, всякую работу. На селе работал. Вначале на Иртыше сидели, потом сюда перебрались, выше… на Иртыше закрыли наше село, мы и перебрались.

      – А живёте где, в городе?

      – Так в городе, – согласился он, словно удивляясь вопросу, – на селе бы жил, да скотины нет… была бы скотина, на селе бы жил.

      Могила получилась неглубокая. В метр. Дальше пошла земля мёрзлая, камень, а не земля, потому решили похоронить так. Прикрыли лицо его же курткой, опустили вниз и только-только начали землю сгребать, как сзади раздалось ехидное:

      – Вот, вот, закопай его, подлюку! Чтоб не вонял здесь на всю округу.

      Юрий и Григория обернулись, перед ними стоял дядя Теня, с ружьём наперевес, в руке был кусок хлеба с колбасой. Дядя Теня был «навеселе». Похоже, четвёрка друзей уже одну бутылку водки откупорила. Юрий ничего не ответил, Тригорин также промолчал. Дядя Теня постоял, но быстро понял, что провокация его не прошла, ушёл на первый же спасительный окрик от костра:

      – Генка! Мы уже налили!

      Григории с сожалением глянул на холмик:

      – Эх, жаль керосина какого нет у нас.

      – Для чего? – сгребая последнюю волну земли, удивился Юрий.

      – Так полили бы вокруг могилки-то… глядишь, зверьё и не раскопает… ну-у… пока здесь лежит. Всё равно же будут вынимать да перевозить, нельзя так оставлять. И без гроба он…

      Они воткнули в пригорок свежей земли колышек повыше, на него прикрепили капитанскую фуражку, постояли немного, Григории сказал:

      – Спи спокойно, хороший человек. Свой путь ты прошёл.

      С этим и ушли к своему костру.

      Сев поближе к огню, Юрий собрал в одну кучку все свои продукты, что мог взять в дорогу, надеясь, что в заказнике с едой проблем не будет, глянул на тётю Настю, Григорича, спросил:

      – У вас что есть?

      Григории головой мотнул, тётя Настя вздохнула:

      – Утонуло всё.

      Юрий вытащил на свет небольшой овальный котелок, литра на два, доставшийся ему в подарок от повара погранчасти, пошёл к реке за водой, Есе кивнул на костёр:

      – Надо какую-нибудь треногу соорудить, котелок повесить.

      Пока выбирал место, где воды набрать, вышел к небольшому ручейку, что сбегал в реку по камням с крошечного уступа, зачерпнул, как следует сполоснул, зачерпнул вновь, здесь услышал ехидное и поучительное:

      – Слышь, этот, как тебя?.. – Юрий обернулся, перед ним, чуть выше по берегу, присел на корточки уже нетрезвый дядя Геня, – Вот я тут ходил, глядел, так? Жратухи-то у вас немного, ага. Утонула. Голодуха, брат, это тебе не за бабу