Юлианна, или Игра в киднеппинг. Юлия Вознесенская

не очень изменился.

      – Дал бы Бог…

      Они снова замолчали. Стрелки часов почти не двигались и еле-еле доползли до половины десятого.

      – Бабушка, а почему папа с мамой развелись?

      – По глупости.

      – А по чьей глупости – маминой или папиной?

      – По обоюдной. Но давай-ка мы с тобой не будем обсуждать их поступки, это все же твои родители.

      – Это грех?

      – Без сомнения.

      – А я думала, что имею право знать, почему мой папа и моя сестра живут отдельно от меня…

      Бабушка вздохнула и ничего ей не ответила.

      Аня встала и немного походила по залу, подошла к стенду, на котором были выставлены поздравительные открытки, и стала их разглядывать. Открытки были блеклые и скучные: всё цветы да бантики. Одна только открытка Ане понравилась: на ней был нарисован Ангел и написано «С днем Ангела!». Аня приподнялась на цыпочки и погладила белые крылья нарисованного Ангела.

      Ангел Иоанн в ответ погладил ее по голове.

      Аня улыбнулась и пошла дальше вдоль стены, читая скучные объявления. Потом она внимательно осмотрела все пять кабинок для телефонных переговоров, хотя разглядывать там особенно было нечего: в них вообще ничего не было, кроме телефонных аппаратов и небольших полочек на стене.

      Ангел Иоанн на всякий случай ходил за ней по пятам – присматривал.

      Аня обошла зал, прочла все объявления на стенах, вернулась на скамейку и уютно пристроилась к теплому бабушкиному боку.

      Наконец часы показали ровно десять. Аня отодвинулась от бабушки, выпрямилась и даже немножко побледнела.

      Пять минут одиннадцатого, десять, половина, а их все еще не вызывают.

      – Бабушка! Может, мы дежурной что-нибудь неправильно сказали? Ты покажи еще раз папину телеграмму. Или, хочешь, я сама подойду и спрошу?

      – Не стоит досаждать дежурной лишними вопросами, Аннушка. Видишь, какой у нее сумрачный вид? Может, у девушки горе какое…

      Горе девушки-дежурной стояло за ее спиной, вцепившись когтями в ее позвоночник и злобно косясь на Ангелов Хранителей.

      – Я думаю, – продолжала бабушка, – что все в порядке, просто телефонная линия перегружена.

      – Мы еще подождем, а потом все-таки спросим. Ладно, бабушка?

      – Хорошо, Аннушка.

      Через десять минут бабушка сама подошла к девушке в окошке и спросила, нет ли каких-нибудь технических причин для задержки разговора с Санкт-Петербургом.

      – Никаких причин нет и быть не может, – отрезала та. – Связь у нас автоматическая: там наберут номер – мы здесь услышим звонок. А раз звонка нет – значит, никто вас не вызывает. Может, передумали звонить. Есть у вас номер вашего абонента?

      – К сожалению, нет.

      – Ну, тогда ждите и не отрывайте меня от работы. Вас много, а я одна.

      Аннушка удивленно оглянулась по сторонам: в зале никого, кроме них с бабушкой, не было.

      И они ждали до одиннадцати часов, потом до половины двенадцатого. А без четверти двенадцать дежурная предупредила их, что в двенадцать главпочтамт закрывается на