Волшебница Настя. Анатолий Курчаткин

услышал их и с сетью наперевес уже снова шел на них в наступление.

      – Я сейчас их отвлеку, – прошептал Чур-чур Насте на ухо. – Смотри, какая будет умора. – Он выскользнул из-под шапки-невидимки, полетел на Главного министра, будто шмель, собравшийся укусить того в нос, и провопил во весь голос: – Главный министр – дурак с печки бряк!

      Главный министр выпустил сеть из рук и изо всех сил замахал руками перед собой, будто отмахиваясь от настоящего шмеля.

      – Пошел! Пошел! Не трогай, говорю! Поймаем – хуже будет!

      Это была такая умора – живот у Насти от смеха даже заболел.

      – Ой, ха-ха! Ха-ха-ха, ой! – закатывалась она.

      – Вот она! Вот где! – заблажил, указывая пальцем, Король-обжора. И снова бросился на ее голос, растопырив руки. – Лови ее! Держи ее!

      Без Чур-чура рядом Настя слегка растерялась, и Король-обжора, возможно, схватил бы ее своими толстыми короткими ручками, но Чур-чур пришел ей на помощь. Загудев, как десять электросварок, он мигом оказался уже перед носом Короля-обжоры:

      – А Король-обжора – самый большой дурак с печки бряк!

      Король-обжора и в самом деле походил на дурачка – так он заплясал на месте и замахал руками, отмахиваясь от гудящего десятью электросварками Чур-чура.

      А Чур-чур, вдоволь попугав его, шмыгнул к Насте, нырнул к ней под шапку-невидимку и стал невидимым.

      – Здорово я их, да? – сказал он с довольством.

      – Здорово! – ответила с восхищением Настя.

      Главный министр между тем пришел в себя после нападения Чур-чура.

      – Не знает, а дразнится, – подобострастно сказал он Королю-обжоре. Тот перестал махать перед собой руками, словно ветряная мельница крыльями, но по глазам его было видно, что голова у него еще ничего не соображает. – Совсем даже не дурак с печки бряк, а моряк.