Родом из села Залесова. Сергей Иванович Панфилов

волнуясь, говорил:

      – Ты это… ты побереги себя. Недолго уже осталось.

      У Натальи на глаза навертывались слезы:

      – Да-а, побереги… Ты вот уезжаешь, а я остаюсь. Страшно мне без тебя будет.

      Она приникла к мужу, спрятала лицо у него на груди. Он ласково погладил жену по волосам и сказал:

      – Мама тебе поможет, поддержит. А ты все-таки побереги себя. Побереги!

      Сергей поцеловал жену и, ступив на подножку машины, лихо запрыгнул в кабину, помахал рукой, улыбнулся и, повернув ключ зажигания, завел мотор, поехал.

      С крыльца спустилась Елизавета. Она не хотела мешать прощанью сына и невестки. Лишь перекрестила сына и помахала вслед уходившей машине, желая ему счастливого пути.

      Елизавета набросила на плечи невестки пуховую шаль и, бережно поддерживая, повела в горницу, говоря на ходу:

      – За Сергея ты не переживай. Он парень самостоятельный. Ты о себе подумай. Тебе рожать скоро.

      Наталья прижалась к плечу свекрови, тихо сказала:

      – Боюся я, мама! Больно будет.

      Елизавета, как бы ворчливо, ответила:

      – Боюсь, боюсь. Бойся, не бойся, а придет срок, родишь ты, никуда не денешься. Помаешься маленько и родишь. Господь в Библии сказал Еве, что, мол, за свой нераскаянный грех, в муках станешь рожать детей. Вот мы, бабы, и рожаем с той поры в муках. Такая наша доля бабья. Ну, пойдем, пойдем в избу-то. Я тебя сейчас молочком угощу…

      Пришло 27-ое октября. Наталья почувствовала приближение родов, схватилась за низ живота, испуганно позвала:

      – Мама, мама!

      Елизавета поспешила на зов невестки.

      – Что, что, доченька?

      – Начинается…

      Елизавета быстро разобрала постель. Оставила Наталью в одной рубашке. Помогла ей прилечь на чистую простыню, перекрестила роженицу, сама перекрестилась и помолилась:

      – Господи, благослови! Мать Пресвятая Богородица, помоги Натальюшке избавиться от бремени, помоги благополучно родить.

      Она поставила на горячую печь бак с холодной водой, чтобы под рукой была теплая, и встала возле постели.

      Наталья почувствовала движение внутри живота. Мучительная боль охватила, словно раскаленным обручем, поясницу, заставила пронзительно закричать роженицу, выжала из ее глаз слезы.

      Несколько часов страдала Наталья, рожая человека в мир. Также, как страдают женщины по всей земле в час родов, что в Америке, что в Европе, что в Австралии. Все слова Господа, как все Его заповеди и постановления, непреложны. Сказано, что в муках будете рожать, вот в муках и рожают.

      – А, а, а! – стонала Наталья.

      А Елизавета просила:

      – Мать Пресвятая Богородица, помоги! Тужься, Натальюшка, тужься!

      И вот свершилось – человек родился! Елизавета подхватила младенца, перевязала пуповину, сделала все, как надобно. Держа на руках новорожденного, она смеялась и плакала, говорила весело:

      – Смотри, Натальюшка! Мальчишечку ты родила, как мне и желалось. Слава Тебе, Господи!

      Наталья лежала на спине, остывала