Архат. Александр Носов

непонимающе смотрел на людей работавших вместе с ним. Их поникший взгляд, съеженная осанка, лишний вес, пустые разговоры – все кричало, что они сдались в игре под названием жизнь. С внешней стороны они выглядели успешными, но если всмотреться за их маски, то можно было разглядеть сборище аутсайдеров. Кредитами за дома и машины они были привязаны к повседневной определенности и стабильности. День за днем угнетенные духом разлагали остатки сознания в уютном комфорте рабства.

      Луку раздражало ущербное чувство юмора коллег. Ему казалось, что заезженными шутками они пытались компенсировать неудачи в своей жизни. И стремились заполнить тишину пустой болтовней. Тишина вызывала у них тревогу и когда она наступала, глубоко внутри каждый из них слышал плаксивый шепот: «не так… не так должен я жить». С помощью радио они рассеивали тишину на работе, а дома их спасал телевизор. Его коллеги редко вникали в смысл услышанного. Им было просто необходимо, что бы кто-то рядом постоянно говорил и неважно, что именно. Только слыша, чей-то голос они могли знать, что существуют.

      С особым усердием тихие голоса в офисе желчно распускали слухи. Лука понимал, что в их списке слухов его имя лидирует. Изначальную обиду со временем заменило понимание; – Если человек не уважает себя, тогда как он может уважать, кого либо – рассудил Лука. Он не искал их расположения, и не желал ввязываться с ними в какие либо диалоги. Все разговоры с ними ограничивал темами, связанными напрямую с работой. На их вопросы отвечал коротко и никогда не задавал встречных в желании разузнать, что-либо про них, разрывая таким способом все диалоги. Из-за нежелания сближаться его считали зажатым и нелюдимым. Они никак не могли или попросту не хотели понять, что он считал их не интересными и пустыми людьми. В глубине души Лука презирал их за то, что они сдались.

      Но больше своих рабочих обязанностей, начальства и коллег Лука ненавидел звук будильника по утрам. Это был сигнал делать то, что он не хотел. Идти туда, куда он не хотел, чтобы считать минуты, когда можно будет вернуться домой, и удобно развалившись на диване, продолжить чтение книг. Сигнал, поработивший его жизнь, запускал одну и ту же бесконечную цепочку офисного дежавю.

      «Меня точит безысходность», – думал Лука, сидя за своим столом, разглядывая только что написанное им заявление на увольнение. – «Я чувствую, как с каждым днем постепенно деградирую здесь. Самое страшное, что со временем мне предстоит стать таким же, как они. Полюбить свои кандалы раба, быть в восторге от похвалы трусливого карапуза с его нескончаемым потоком ограниченных шуток про гаишников, автопром и тещу. Надежды всей жизни сведены к ожиданию выходных и зарплаты. А единственная радость – дождавшись выходных напиться до беспамятства, чтобы перестать чувствовать. Здесь не к чему стремиться, не о чем мечтать и не на что надеяться. Каждый день мне хочется забыться и стереть все из памяти, будто то,