Исход. Роман о страхах и желаниях. Олег Маловичко

тошноты, но подавляет его, сглотнув. Мигом позже железы выбрасывают из-под языка теплое облачко слюны. Он принимает шампур из рук Крючкова и впивается в сочное, хрустящее под нажимом зубов мясо, у края пересохшее, но внутри недожаренное, сочащееся на разрыве красным. Мясо вкусное, хоть и с углем. Второй раз Сергей не кусает, хватит, принял хлеб хозяина.

      – Я что хотел сказать этой незамысловатой аллегорией, – щурится на солнце Крючков, – по химическому составу, калориям и прочей херне этот белок мало отличается от белка куропатки, допустим. Люди негатива навертели, а желудку-то все равно. Пойдем.

      Крючков откладывает шампур, отирает руки о ткань без того грязных брюк и идет к самому краю крыши, Сергей за ним.

      Вместо пустыни перед ними простирается обширная туманная равнина с угадываемыми на горизонте очертаниями небольшого города. На равнине вечер, наползающий от леса туман мешает взгляду, но Сергею удается рассмотреть трупы на земле. Мертвых сотни.

      Между застывшими, кого как застало, телами ходят люди с обнаженными ножами и кинжалами. Вглядываются в землю, как грибники, опускаются на колено, поднимая за волосы голову недобитого врага, и перерезают горло от уха к уху. Слышится шум, напоминающий блеяние стада овец, гонимых на бойню. Сергей отыскивает взглядом источник – сбившиеся в кучку плачущие жены, дочери и матери, пришедшие за телами, толкутся с края. Управляет ими выступивший вперед старик с испуганным взглядом. Сбоку от него мальчишка с нелепым караваем хлеба на полотенце в вытянутых руках. Битва кончилась, бежать некуда, и они решили добиться милости победителя смирением.

      С середины поля к Сергею движется солдат. Сергей в тумане не может рассмотреть лица, видит лишь, что тот приземист, крепок и почти лыс, жидкие рыжие волосы не стрижет, а отращивает и заплетает на затылке в две косички, компенсируя лысину. На ходу боец отирает нож вырванным из земли пучком травы, затем о рукав и прячет в притороченные к ремню кожаные ножны.

      Подойдя к дому, боец задирает голову и говорит:

      – Все готово, Сергей. Можем в город войти.

      Сергей узнает его. Это человек из бирюлевского леса, Лунатик, как называл его Кошелев. Лунатик неверно истолковывает молчание Сергея и опускается на колено, склоняя голову, и смиренно положив руку на сердце. Накатывает ропот сзади. Сергей оборачивается. За ним – армия. Тысячи воинов, уставших, грязных, опустошенных после яростного безумия резни, ждут его решения. Зависят от жеста его руки.

      И он выбрасывает руку, заостренную указательным пальцем, в сторону города.

      И людской поток с радостным ревом бросается вперед, огибая Сергея, как остров, и сминая на пути старика, юношу, плачущих баб. Они ворвутся в город, зальют улицы кровью, наполнят воздух ужасом, разграбят, разрушат что не смогут разграбить, истребят сопротивление, впрыснут семя в лоно города, выжгут мысль о неповиновении, сильные и безжалостные, как их правитель, Сергей Крайнев.

      Они бегут, и с ними убегает туманная равнина, обнажая выжженную, иссушенную солнцем,