Бубен. Елена Садыкова

и давила всем маникюром на сигнал. Меня это зрелище забавляло, и я стояла, прислонившись к столбу центральных ворот, с запущенным внутренним хронометром. Мне было интересно, когда же она повернется к лесу задом, ко мне передом и перестанет сигналить. Наконец ей надоело болтать по телефону, она бросила его на сиденье и огляделась. Заметив меня, слившуюся со столбом, Алка устало спросила:

      – Давно стоишь?

      – С тех пор, как ты гудишь. Привет. Ты чего так рано?

      Подруга возмутилась.

      – Да вы совсем одичали в своей деревне! Половина первого уже. А ты, я вижу, только из постели. Бурная ночь?

      Потом ее озарило:

      – А ведь у вас здесь график аристократов. Я уже лет пять не вставала после полудня.

      Алка опять сложилась напополам, извлекла какие-то бумаги из бардачка и сунула мне.

      – Передашь это Данилу.

      – А что, сама не можешь?

      – Сама я забуду, могу по оплошности увезти обратно в город. А ты, даже если забудешь, найдешь, когда печь растапливать будет нечем.

      Я согласилась.

      – Отодвинь немного машину. Надо ворота открыть.

      Алка в ужасе уставилась на меня.

      – Ты что? Сама будешь их открывать?

      Меня позабавила ее городская спесь.

      – Нет. С тобой!

      Подруга все еще недоверчиво косилась то на меня, то на огромные деревянные ворота, на которых отпечатались два трафарета соседских поросят. Наверное, хрюшки с удовольствием потерлись о свежее дерево. Мне хотелось поскорей перебраться в дом, и я поторопила светскую львицу.

      – Привратника у меня нет. На пульт они не заведены, так что убирай машину подальше и пристраивайся рядом!

      Не прошло и получаса, как мы управились с воротами и перетаскали вещи из Алкиной машины. Войти в дом нам удалось с первой попытки, так что у меня еще оставались силы на то, чтобы смолоть кофе и налить воду в чайник из огромной фляги.

      Алка осторожно ступала по свежеструганному деревянному полу, пробираясь через сложенные штабелями доски и огромные коробки с инструментами и отделочными материалами.

      – Слушай, а как ты здесь в темноте ходишь?

      Потом пристально посмотрела на мои синяки и махнула рукой.

      – Понятно!

      Я огрызнулась.

      – Если тебе понятно, не ходи налево.

      – Это ты за добропорядочное поведение или что-то другое имеешь в виду?

      – Я имею в виду моего старшего. У него пока нет кровати, так что спит на полу, где понравится. Не раздави ребенка. Их трудно рожать и долго выращивать.

      Алка посмотрела на меня как на полоумную.

      – Твоего старшего асфальтовый каток не раздавит. Сколько нынче весит дитятко? Центнера полтора?

      Она огляделась в поисках чего-то.

      – А где вы младшего спрятали?

      – С младшим проще. Кровати его размеров пока есть в любом магазине. Ищи его в дальнем левом углу дома. Он себе выбрал комнату, окна которой выходят на реку.

      – Умный мальчик. А ты где спишь?

      – Я