Меч войны, или Осужденные. Алла Гореликова

смирить гнев и рассудить с присущим вам здравым смыслом…

      – Граф Унгери, – прорычал король, – это ВЫ изволили струсить, а не я – погорячиться. И продолжаете изволять. Прах меня забери, да об нас вытирают ноги! Собственные, Нечистый бы их побрал, церковники! Такие же таргальцы, как ты и я!

      – Не такие же. Они люди Господни, над ними нет земных властителей.

      – Как же, нет! Императору продались с потрохами! А теперь нас продают ему же! Готье, ты слышал приказ. Я хочу, чтобы признания королевского аббата читали на всех площадях и обсуждали во всех трактирах королевства. – Лицо Луи исказила злая гримаса. – Свет Господень, и эти люди обвиняют меня в неверности!

      – Луи, ты не можешь поднять руку на церковника. Как бы ни был ты прав – не можешь! Твой собственный народ сочтет тебя достойным анафемы, неужели так трудно это понять?!

      Молодой король рухнул в кресло, спрятал лицо в ладони. Выдохнул:

      – Ненавижу.

      – Ты не должен давать повода, – мягко, как ребенку, объяснил Готье. – Да, рано или поздно они попытаются тебя отлучить, но с какой радости тебе самому подставляться под удар? Не облегчай им задачу.

      Луи молчал долго. Наконец кивнул:

      – Ладно. Тогда займись ханджарами.

      Готье едва сдержал стон. Ну вроде бы успокоил, так нет, снова!

      – Чем тебе не угодили ханджары?

      – Ты серьезно? Готье, это ведь не переговоры, это чистой воды издевательство! Или я расторгаю помолвку с Радой, или получаю войну!

      – Ты знал, что так может быть.

      – Но не настолько же нагло! Они диктуют мне условия, словно я какой-нибудь дикий князек с северных островов, а не король Таргалы!

      – Луи, опомнись! Это не они тебе условия диктуют, а император! Посол неприкосновенен! Ты король, а не дикий князек, так поступай же, как король!

      – Граф Унгери, – глаза Луи стали дикими, в голосе звякнул металл. – Вы слышали приказ. Всех, от посла до последнего охранника, по одиночным камерам. Тайно. Вреда не причинять, но…

      – Ваше величество, вы совершаете ошибку.

      – Извольте подчиняться, граф! Приказываю тут я!

      – Мой король, я должен вас защищать. В том числе от ваших же ошибок. Вы вольны меня самого бросить в тюрьму, но этот приказ я не выполню.

      – Готье, – Луи встал, – а если я тебя попрошу?

      – Ты льешь воду на их мельницу. Объясни мне, зачем тебе это надо? Ты хочешь дать повод к войне? Настоящий повод, законный с точки зрения любого государя, даже твоего будущего тестя? Хочешь запятнать свое доброе имя нападением на посла? Хочешь нарушить коронационную клятву?

      – Вот этого не надо! – взвился король. – Я клялся не ввязываться в войны, да, но этой войны нам все равно не избежать! Так почему мне не начать ее так, как удобно мне? Будь я проклят, Готье, мне надоело стелиться под ханджарского шакала, я не могу больше улыбаться ему, как лучшему другу, не мо-гу! Да, я дам империи повод к войне, ну и что?! Можно подумать,