Страна коров. Эдриан Джоунз Пирсон

могли б вы рассказать нам, пожалуйста, у кого из них, по-вашему, больше естественные способности к образованию и не полагается ли таковым, следовательно, большее представительство в образовательной среде? Иными словами, подбирая кандидатуру на ответственный административный пост, вы были бы скорее склонны нанять монголоида, европеоида или негроида?..

      Далее – четвертый голос:

      – Не хочу совсем уж до смерти забивать эту конкретную лошадь, но случись вам видеть, как лошадь забивают до смерти, вы бы вмешались? Или попросту отвернулись бы, как будто это неизбежное следствие жизни? Вроде смены времен года. Или же возникновение и исчезновение той или иной мировой цивилизации вместе с языком ее, культурой и всеми институциями, что дороги ее сердцу?

      Три утомительных часа комиссия прощупывала меня и тыкала то одним вопросом, то другим: о моем прежнем опыте работы, моих нынешних наклонностях и моих долгосрочных планах на будущее. Если меня наймут «координатором особых проектов», останусь ли я в Коровьем Мыке? Или же уеду после первого года, как множество иных пришлых людей, нанимаемых, в глаза не видя, по итогам единственного убедительного телефонного собеседования? Куплю ли я себе там дом? Рассчитываю ли жениться? Привезу ли с собой каких-либо домашних животных? Аллергии есть? Занимаюсь ли йогой? Нравится ли мне рыбалка? Охота? Какой грузовик умею водить и сколько в нем цилиндров? Бывали ль у него на переднем сиденье дети? А в зеркальце заднего вида? Не страдал ли я чесоткой в особо запущенной форме? И если да, не готов ли поделиться каким-либо неинвазивным, однако надежным и эффективным средством от нее?

      Но самый загадочный вопрос прозвучал под самый конец собеседования, когда уже казалось, будто три часа милостиво истекли сами собой и все мои разнообразные скелеты эксгумировали и выставили на открытый воздух перед комиссией. На другом конце провода неожиданно – и даже настойчиво – впутался еще один голос:

      – Слушайте, – произнес он. – Давайте перейдем к сути дела. Вообще-то мы все желаем знать одно: вы бычатину едите или нет? И какую роль – если она существует – должно играть вегетарианство в текущем пережевывании и экскреции новаторских замыслов?

      Должен признаться, именно к такому вопросу я не был готов. Но сработал мой примиренческий инстинкт:

      – Разумеется, для всего бывает время и место, – сказал я в потрескивающую даль дискового телефона. – Если хотите приготовить поистине достойное рагу, вам потребуются и говядина, и овощи!

      (Позднее я выяснил, что работу мне обеспечил именно этот безвкусный ответ на вегетарианский вопрос – даже больше моего блистательного памятного ответа на гипотетическую вздутую мошонку, больше моих тонких связей с Коровьим Мыком.)

      Комиссия должна была принимать решение дольше двух недель, поэтому мне, после того как я положил трубку, осталось лишь проигрывать в уме данные мной ответы и прикидывать, как их восприняли. По-прежнему ошарашенный, я размышлял, как удалось мне так быстро пасть так низко: от необузданного