Коварная рыбка фугу. Марина Белова

стоить 1000 долларов. Рыбу фугу едят сырую, из нее готовят суп, или слегка обжаривают. Но это не означает, что после термической обработки она становится менее ядовитой.

      Многие спросят, зачем японцу «русская рулетка»? А вот зачем – тетродотоксин в минимальных дозах вызывает наркотическое опьянение: все чувства обостряются, появляется способность видеть, слышать и осязать гораздо больше, чем обычно. Высший пилотаж при приготовлении рыбы фугу – оставить ровно столько яда, сколько необходимо для того, чтобы вызвать у едоков чувство легкой наркотической эйфории. Гурманы, пробовавшие рыбу фугу, утверждают, что по мере употребления этого блюда на едока накатывает парализующая волна: сначала отнимаются ноги, потом руки, после – челюсти. Способность двигаться сохраняют только глаза. Однако через мгновение все оживает в обратном порядке: возвращается дар речи, начинают двигаться руки и ноги. Говорят, что именно ради этого момента «воскрешения» люди идут на смертельный риск. Ну да бог им судья. Я, например, своей жизнью – какая бы она ни была плохая – рисковать не собираюсь.

      Надо отметить, если вы решились попробовать фугу, то вправе потребовать у повара лицензию, поскольку тот по японскому законодательству отвечает за вашу жизнь. При этом он не только разделывает рыбу, но и присутствует при ее поглощении, выступая в этот момент в качестве анестезиолога. Проще говоря, он оценивает комплекцию и бдительно следит за состоянием здоровья гостей, не позволяя им съесть больше безопасной для них дозы.

      Существует традиция подачи на стол этой рыбки. Кусочки фугу подаются поваром в строго определенном порядке, начиная со спинки – наиболее вкусной и наименее ядовитой. Чем ближе к брюшине, тем яд сильнее.

      Мне очень хотелось посмотреть, как японский повар будет разделывать рыбу – хоть одним глазком, – но тот, появившись к пяти часам в ресторане, бесцеремонно выдворил всех с кухни. Василий Иванович попробовал возмутиться, но Андрей Михайлович, чтобы замять конфликт, вслух предположил, что разделка фугу – своего рода японское ноу-хау. Пришлось всем согласиться и выйти. Обидно, что за таинством разделки рыбы мы даже в замочную скважину не могли подсмотреть, потому что наша кухня устроена так, что в центре установлена огромная жарочная плита, а столы для разделки продуктов стоят вдоль стены, и в маленькую щелку их не увидишь. Оставалось ждать второю часть шоу, когда рыбу вынесут гостям.

      Я, Катя и Дима заранее облюбовали себе место за барной стойкой. Там находится дверной проем, завешенный низками бамбуковых бус. Гости как на ладони, а нас не видно. Вот туда-то я и направилась после неудачного разговора с Емельяновым.

      Я уже зашла за барную стойку, когда за спиной раздался женский голос, громкий и визгливый:

      – Егор! Ты здесь?!

      У двери стояла женщина – стройная брюнетка с собранными в длинный хвост волосами. Лет ей было, думаю, около сорока. Заметив Емельянова, рассматривающего через аквариумное стекло рыб, она направилась к нему.

      – А