Кровная месть. Питер Джеймс

минуту-другую может кто-нибудь появиться, – подумала она с надеждой. – Постарайся выиграть время. Он псих, и этим все объясняется. Просто псих».

      – Вы хотите, чтобы я перечитала рукопись еще раз? – Голос ее звучал тоненько, испуганно.

      – Да вроде как перечитывать уже поздновато, не правда ли, Тина?

      – Видите ли, мы используем сторонних рецензентов. Я… наше издательство получает очень много рукописей, иной раз до двух сотен в неделю, так что все я просто физически не могу прочесть.

      – И моя рукопись показалась вам недостаточно важной, так?

      – Нет, я не это имела в виду.

      – А я думаю, именно это, Тина. Я вложил в книгу немало труда, но вы решили, что ее вполне можно не читать. Это биография моей матери, Глории Ламарк.

      – Глории Ламарк? – повторила девушка, и горло ее перехватило от страха.

      – Вы никогда о ней не слышали?

      Вопрос прозвучал презрительно и агрессивно одновременно.

      – Я… послушайте, мистер Ламарк… А давайте вы оставите мне рукопись, и я внимательно прочту ее, обещаю.

      Тут его тон неожиданно потеплел, и на мгновение надежда вернулась к ней.

      – Знаете что, Тина? Я бы очень хотел это сделать. Правда. Вы должны мне верить, я говорю искренне.

      Она увидела, как сверкнул в полумраке металл. Услышала щелчок и хлопок. Потом наступила тишина.

      – Что это было? – спросила она.

      – Я подбросил монету. О, это особенная монета. Она принадлежала моему покойному отцу. Золотая монета достоинством в двадцать марок, отчеканенная в ландграфстве Гессен-Дармштадт в тысяча восемьсот девяносто втором году, в последний год правления Людвига Четвертого. Я просто подбросил монету. Орел или решка. Единица или ноль. Двоичный код. К нему можно свести все в этой жизни. Кстати, по такому принципу работают компьютеры. Вы знали об этом, Тина? Да или нет. На этой планете все либо черное, либо белое, как в двоичной системе. В простоте есть великая красота. Если бы вы прочли мою книгу, то знали бы это.

      – Я… я обязательно ее прочту.

      – Нет, момент уже упущен. Все надо делать вовремя. Вы никогда об этом не задумывались?

      – Никогда и ни для чего не бывает слишком поздно.

      – Нет, Тина, вы ошибаетесь. И вести разговоры уже слишком поздно. – Он снова подбросил монету и констатировал: – Орел. Вы знаете, что означает орел?

      – Нет.

      – А если бы прочли мою книгу, то знали бы.

      5

      «И что только, черт побери, я в тебе нашла?»

      В былые времена Аманда умерла бы ради этого мужчины, но сегодня ей казалось, что она сидит в ресторане за столиком с каким-то совершенно незнакомым типом.

      Звали его Брайан Трасслер. Сорок шесть лет, худое, суровое лицо основательно потрепанного жизнью человека. Он коротко стриг свои редкие светлые волосы, за исключением нескольких длинных прядей, которыми прикрывал лысину. Под видавшим виды серым пиджаком от «Армани» черная рубашка с ярким галстуком. У Брайана имелись жена по имени Линда и два маленьких сына – Эдам и Оливер, а также три модные машины и мотоцикл