Как стать гениальным художником, не имея ни капли таланта. Леонид Тишков

хотел нарисовать что-то такое, чтобы получилось красиво. В Доме пионеров, в красном кирпичном доме на Кабацкой горе, было много разных кружков. Там учили клеить модели самолетов, играть на баяне и, конечно, рисовать.

      Учитель рисования из первой школы по фамилии Наговицын вел кружок рисования. Он работал учителем геометрии, черчения и рисования, так обычно совмещали в средней школе эти три абсолютно разных предмета. Он был небольшого роста и предпочитал пиджаку короткую курточку неопределенного серого цвета. Весь какого-то грифельного цвета, как неочиненный простой карандаш. Ученики так его и звали за глаза: Карандаш.

      Он очень обрадовался, что к нему пришел новый ученик. Усадил на высокую табуретку и поставил передо мной гипсовый шар и такую же гипсовую пирамиду.

      Я пришел сам, а некоторых сейчас, я знаю, в такие кружки приводят родители: «Давай, давай, вот тебе краски, вот тебе дорогая бумага, ты будешь у нас художником! Какие ты классные рисовал морские бои, каких ворон ты рисовал на обоях, помнишь, когда был маленький? Я и сейчас храню альбом, разрисованный твоими чудовищами…»

      И вот он идет, насупясь, идет к своему учителю, тот сажает его за трехногий мольберт – эта доска на трех ногах называется «рембрандтовский мольберт», по имени величайшего художника, который впервые стал использовать такие подставки для картин и рисунков. Учитель прикнопливает на доску лист бумаги, ставит перед твоими глазами страшную горбатую вазу и говорит: «Рисуй, мальчик, эту вазу».

      Или, еще хуже, показывает на куб, бессмысленный гипсовый куб: «Давай рисуй! Только рисуй, чтобы было похоже!»

      Так и я в детстве пытался начертить на ватмане что-то подобное, тушевал карандашом, тер резинкой, с одной стороны ластик был красный, с вкраплениями песка, для чернил, а с другой – светло-серый, для карандаша. Одна сторона его лохматила бумагу, другая размазывала линии карандаша. Получалось что-то серое и мрачное. Вокруг сидели на табуретках, не доставая ногами до пола, несколько насупленных ребят и сосредоточенно чертили то же самое.

      В комнате с высокими стенами было темно, а учитель все время заставлял нас смотреть на гипсовые фигуры через карандаш, чтобы почувствовать «масштаб предмета».

      И тут он вытащил из шкафа огромный нос, величиной с лошадиную голову, и когда вместо шара и куба учитель геометрии, рисования и черчения попросил изобразить страшный нос, видимо, отрубленный у великана, я бросился бежать из Дома пионеров – на пруд, поднялся на гору Кукан и долго сидел на ее вершине, переживая неудачную встречу с художественной жизнью.

      Как же скучно, думал я, быть художником, сидеть на табуретке и чертить гипсовые фигуры!..

      Что хотел тот мальчик на верхушке горы? Может быть, изобразить, чего нет на свете? Он хотел быть создателем своей маленькой вселенной. Но мечтал, чтоб она превратилась в большую и все там было бы необычное и новое. А ему предложили рисовать один к одному обыкновенный куб.

      Когда ты чувствуешь себя художником,