Крайности Грузии. В поисках сокровищ Страны волков. Алексей Бобровников

от последнего выделения гранта в 3200 австрийских крон.

      В 1901 году один из любовников Дагни, Эмерик, пригласил семейную пару в путешествие на Кавказ.

      5 июня 1901 года в номере гостиницы „Гранд Отель“ в Тбилиси нефтяной магнат выстрелил Дагни в голову. На следующий день убийца застрелился сам…»

      Так, в нескольких коротких предложениях, можно описать бурную историю этой женщины.

      Будь моя воля, вместо сухой мемориальной таблички, которая вводит в заблуждение прохожих на перекрестке улиц Атонели и «Хидис куча» (дословно: «Улица моста»), там висела бы репродукция «Мадонны» Мунка с короткой подписью:

      «В этом доме 100 лет назад погибла норвежская туристка Дагни Юль. После нее остались двое детей, две коротких новеллы и эта картина».

      Что случается в Тбилиси с непрошеными гостями

      «„Какого вы мнения о грузинах?“ – спросил я барона Фино, нашего консула в Тифлисе, проживающего среди них уже три года.

      „Это народ без недостатков, со всеми добрыми качествами“, – отвечал он.»

Александр Дюма, «Кавказ»

      В Париже, Москве или Тель-Авиве вас не любят только за то, что вы – украинец. (Куда чаще – наоборот.)

      В Париже человека не тащат к себе домой поить вином и знакомить с женой только потому, что тот залез на крышу особняка под предлогом сфотографировать городской пейзаж.

      В то время как Париж – это бесконечное притворство, Тбилиси – это бесконечный праздник.

      Тбилиси стар и обшарпан, но красив, как бывает красива уже увядающая, но удивительно пикантная женщина.

      Чтобы успеть узнать этот город таким, каким его видел автор «Трех мушкетеров», нужно отправиться на прогулку в старинный район Сололаки. Здесь находится один из самых старинных соборов Грузии – Сиони, множество художественных салонов и кафе, где собирается местная «золотая молодежь», а также удивительный театр марионеток, где идут постановки совершенно не детского содержания.

      В районе Сололаки город выглядит точно так же, как два века назад, когда французский путешественник Шарден назвал Тбилиси «персидским городом».

      Несколько лет назад, очутившись в Тбилиси впервые, я забрался на лестницу маленького трехэтажного дома, стоявшего на холме неподалеку от серных бань, откуда видны все восемь центральных соборов Тбилиси, а также мечеть и синагога.

      Ступеньки скрипят, как бутафорская палуба в малобюджетном пиратском фильме.

      Ползу почти по-пластунски. Двери распахиваются перед самым носом, и я пытаюсь принять вертикальное положение.

      «Добрый вечер, – говорит высокая фигура в дверном проеме, освещенная сзади снопом света. – А что вы тут делаете?»

      Я не вижу выражения лица и не знаю, что делают в Грузии с людьми, которые в 2 часа ночи залазят на чужие балконы. Тогда произношу фразу, которую с этих пор буду использовать в Грузии на каждом шагу:

      «Я украинский журналист. Впервые в Тбилиси. У вас потрясающая страна. Я фотографирую все, что вижу!»

      Фигура в желтом столпе света, кажется,