История семьи Дубко (1876-1950). Анатолий Иванович Дубко

Ия, которая впадает в Обь.

      Наступил 1932 год, пришла весна, а у нас ни дома, ни земли, ни работы. В 1930—32 годах шёл тотальный грабёж крестьянства путём раскулачивания. Крестьян облагали непосильными налогами, не хватало собранного урожая, чтобы заплатить налог.

      В этой деревне освобождался дом крестьянина, которого раскулачили и сослали на Север, мы купили этот дом за сто восемьдесят рублей, на оставшиеся гроши купили семенной картофель и немного ржи. К счастью, огород был большой, но нанять лошадей для вспашки не было денег. И вот, всей семьей, независимо от возраста, копали огород, половину засеяли рожью, половину – овощами. Вспоминая весь этот кошмар, тяжело писать. Есть нечего – что делать, пошли на поля собирать от прошлогоднего урожая колоски, картофель. Щедрое советское правительство за сбор колосков давало десять лет исправительно-трудовых лагерей, и ни дня меньше.

      Собранные колоски, чтобы с них что-то получилось, нужно было высушить, обмолотить, промыть, снова высушить и только после всего этого смолоть. Кто-то донёс, что мы собираем колоски и к нам пришли с обыском. А у нас на русской печи, на полу сушились колоски, но добрые люди сообщили, что к нам идут с обыском, и мать все колоски сожгла в русской печи.

      В деревне понадобился пастух, пасти деревенских коров. Об этом узнала мать, и, после долгих бесед, отец согласился работать пастухом. Была установлена плата – за одну корову пять килограмм зерна за сезон, при том пастуха и подпаска, которым был старший брат Володя, поочерёдно хозяева коров кормили два раза в день. Вот что сделала советская власть с интеллигентом! Унизить до такой степени, подвергнуть такому гонению и издевательству, а ведь таких, как мы, были миллионы. Разве можно простить это коммунистам?

      Когда наш отец с сыном идут за стадом коров, обутые в лапти, полураздетые, глядя на нас, шестерых голодных детей, кто знал, что было у него на душе, кому и во что он верил, что он мог сказать нам и своим близким. Кусочек хлеба, который давали ему на ужин владельцы коровы, он не ел, а нёс нам вместо конфетки, чему мы были весьма рады.

      Прежде, чем продолжить, сделаю небольшое отступление. В Сибири все социальные катаклизмы начинались позднее, чем в центральной России, в 1926—27 годах. Тоже начали создавать коммуны, эту пародию на коммунистическое общество. Собирали всех «ходоков», а точнее, бомжей, которые никогда не работали, но им пообещали, что, дескать, произведёте, всё будет ваше. Началось массовое раскулачивание, и на базе отнятых хозяйств создали коммуны. Коммунары народ шустрый – крестьянин идёт домой, чтобы в жару передохнуть, а коммунары навстречу им едут на работу.

      Пришла осень, коммунары подсчитали свои доходы, и оказалось, что этих доходов не хватает расплатиться с долгами государству. Прожили зиму, надо начинать полевые работы. Приезжает председатель коммуны, который жил в соседнем селе, а контора коммуны и скотный двор – пустые, все коммунары