Суета сует. Эмиль Брагинский

ая высокой инструкцией, адажио из «Раймонды».

      – В соответствии с законом о браке и семье, – голос Марины Петровны звучал проникновенно и вместе с тем официально, изредка это удается совместить, – объявляю вас мужем и женой! Сойдите с ковра, пожалуйста! – без паузы добавила Марина Петровна, заметив, что кто-то из гостей позволил себе наступить на ковер машинной работы – он занимал большую часть зала.

      Родственники и друзья молодоженов послушно отступили на узкую паркетную полоску возле стены. Началась небольшая давка, объятия, поцелуи, слезы.

      Марина Петровна с привычной гордостью оглядывала происходящее, как вдруг в проеме двери обнаружила собственного мужа.

      Вид у мужа был сомнительный – глаза затравленные, галстук сбился набок.

      Воспользовавшись поздравительной суматохой, Марина Петровна быстро подошла к мужу.

      – Марина! – срывающимся голосом заговорил Борис Иванович. – Я пропал, я, можно сказать, погиб!

      – Сегодня во время завтрака я как-то не заметила, что ты погибаешь! – Она поправила мужу галстук.

      – Не трогай меня! – отстранился Борис Иванович. – Мне понравилась посторонняя женщина!

      – Что значит «понравилась»? – изумилась жена.

      – Это значит, что она понравилась мне как женщина!

      Марина Петровна буквально зашлась от возмущения:

      – У меня ответственная работа! Когда я поздравляю молодых, у меня всегда частит пульс! Я волнуюсь – я еще не зачерствела душой! Сегодня это тридцать второй по счету брак, значит, я буду переживать в тридцать второй раз, а ты… приходишь, говоришь пошлости, портишь мне вдохновение…

      – Я еще не все сказал, худшее впереди! – начал было Борис Иванович, но жена уже не слышала его. Она вернулась на свое главенствующее место.

      – Дорогие молодожены! – Голос Марины Петровны затрепетал. – В вашей жизни сегодня самый радостный и самый счастливый день! Будьте счастливы!

      Молодожены снова принялись целоваться, родители всхлипывать, друзья – поздравлять. Марина Петровна отерла увлажнившиеся глаза:

      – Сойдите с ковра! – И опять подошла к мужу: – Возьми себя в руки. Это минутная слабость!

      – Нет, уже трехмесячная слабость!

      – И ты… с ней… был? – с трудом выговорила Марина Петровна.

      – Был!.. – тихо признался муж.

      – Какая гадость! – Марина Петровна метнулась к столу, на председательский пост. – Дорогие супруги! – Теперь уже другая пара стояла у стены и снова звучало утвержденное адажио. – Прошу в знак взаимности и бесконечной любви друг к другу обменяться кольцами. Сначала жених надевает кольцо невесте!

      – Какая разница? – Невеста пожала голыми плечиками.

      – Семья – это ячейка общества! – серьезно ответила Марина Петровна. – Следовательно, в ней с самого начала должен быть порядок!

      – Жених! – закричал фотограф. – Жених, снимите кольцо и наденьте еще раз! Я не успел снять! Товарищ! – на этот раз он обращался к Борису Ивановичу. – Вы не попадаете в кадр!

      Борис Иванович покорно подвинулся и запечатлелся вместе со всей компанией.

      Марина Петровна вновь подошла к нему и выдернула из праздничной толпы:

      – Почему ты ворвался? Не мог обождать до вечера?

      – Я хотел исключить момент внезапности! – печально ответил Борис Иванович. – Вечером я к ней ухожу!

      Марина Петровна качнулась, помолчала и, шатаясь, вернулась к исполнению служебных обязанностей:

      – Товарищи! Семья, брак – это прекрасно, это почти священно! Да сойдите вы с ковра! Вас много, а ковер один!

      Вечером Марина Петровна стояла в дверях, прокурорски скрестив на груди руки, и мрачно следила за тем, как муж укладывал чемодан. Чемодан, набитый до отказа, никак не хотел закрываться.

      – Накидал туда все как попало. Разве так обращаются с вещами?

      – Это мои личные вещи! – Борис Иванович нажал на чемодан всем телом.

      – Нужно все уложить аккуратно, сломаешь хороший чемодан!

      Борис Иванович поднажал, чемодан, захлопываясь, лязгнул замками. Борис Иванович, слегка задыхаясь, выпрямился:

      – Не тебя первую муж бросает!

      – А я-то думала, меня первую! – усмехнулась Марина Петровна.

      Борис Иванович поволок свой чемодан к выходу.

      – Смотри, надорвешься! – почти издевательски продолжала жена. – Зачем ты ей будешь нужен, надорванный?

      Борис Иванович поставил чемодан на пол и перевел дух:

      – Держишь фасон?

      – Фасон дороже денег! – Марина Петровна грустно улыбнулась.

      – Не тебя, а меня нужно жалеть. Я виноват, и меня совесть поедом ест! – вздохнул Борис Иванович. – Если я что из барахла забыл, Наташка мне принесет!

      Из соседней комнаты вышла Наташка, длинное тонкое существо в джинсах и батнике.

      – Ничего я тебе не принесу! Ну, завел,