Дети войны. Народная книга памяти. Коллектив авторов

Волжского речного пароходства. Я помню толпы людей с мешками и чемоданами, осаждающих пристани и причалы, но слова о том, что мать Константина Николаевича едет к сыну, служили волшебным пропуском на речные пароходы, катера и самоходные баржи.

      Дядю Котю знали и уважали все речники Поволжья. С декабря 1943 года до июня 1944-го мама работала в отделе кадров судоремонтных мастерских города Калинина.

      Со слов мамы, услышав по радио о нападении фашистской Германии на Советский Союз, отец пошел в военкомат записываться добровольцем, уверяя, что через три месяца вернется с победой. «Он даже гвоздь не умел забить», – рассказывала бабушка. «Он, кроме скрипки, ничего никогда в руках не держал, а о винтовке и говорить нечего, к моему стыду», – подтверждала мама. Сохранилась справка от 2 июля 1942 года: «Настоящим удостоверяется, что член ВКП(б) артист Симфонического оркестра Ленинградской ордена Трудового Красного Знамени филармонии тов. АРОНОВИЧ М. Л., согласно поданному им в парторганизацию заявлению 3 июля 1941 года вступил добровольцем в ряды действующей Красной армии, в которой находится по настоящее время. Секретарь парторганизации Афанасьев. Председатель месткома Островский».

      Сохранилось поздравление из филармонии: красноармейской семье Ароновича – Ивановой с 25-й годовщиной Дня Красной Армии. Заканчивается поздравление фразой «Смерть немецким оккупантам!». Подписи: директор Филармонии А. Пономарев, Афанасьев, Островский.

      Мама много лет ждала и надеялась: ведь «пропавший без вести» – это необязательно «убит».

      Сохранилось извещение для возбуждения ходатайства о пенсии из НКО Соликамского районного военного комиссариата Молотовской области от 6 августа 1943 года: «Ваш муж красноармеец Аронович Меер Лейзорович, уроженец гор. Гомеля, Гомельской области Белоруссии в бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, пропал без вести 6 августа 1941 года».

      Очевидно, благодаря именно этому извещению, через год, с 1 июля 1944 года по 1 ноября 1955 года мне была назначена пенсия. Когда мне оформляли паспорт в ноябре 1955 года, я впервые увидел свое свидетельство о рождении и с удивлением узнал настоящее имя отца.

      Дома и среди родных и знакомых нашей семьи все называли отца Митей, и я, когда от меня требовались какие-то данные о себе, всегда говорил и писал свое отчество Дмитриевич. Умудренная жизненным опытом пожилая паспортистка предложила мне взять фамилию матери.

      «С фамилией матери вам будет легче жить», – посоветовала она. Я посчитал изменение фамилии предательством отца и при всем уважении к маме отказался сменить фамилию. Так получился Аронович Олег Меерович. Русский. Как у Высоцкого в песне: «Русский я по паспорту».

      Елка 3 января 1946 года

      Мама бережно сохранила два письма от отца – от 17 и от 20 июля 1941 года. В самодельных конвертах, с грифом на первом «воинское», на втором «красноармейское». На обоих адрес: Москва. Ст. Болшево, п/я 4109, лагерь МВИУ. Письма написаны на листках, вырванных из блокнота среднего формата, чернильным