Жизненные откровения. Сборник рассказов. Георгий Скрипкин

Уговорили горничную, она и разыграла сцену с попыткой изнасилования.

      – Так там только попытка была? – с разочарованием спросил Палыч.

      – Вот то-то и оно, что попытка, – подняв указательный палец, произнес Пафнутий.

      – Да этот француз сам не промах, – вступил в разговор именинник, – эти капиталисты так и норовят, чтоб потрахаться.

      – А коммунисты, значит, не такие, – заерепенился Тимоха, – нашел тоже ангелов.

      – Они, конечно, не ангелы, но совесть все же имеют, – возразил Всеволод.

      Если бы сегодня он не был именинником, раздраконил бы Тимоха его со всеми коммуняками. Но понимание важности события, по которому они собрались, остановило Тимоху.

      А тут и четвертый тост подоспел.

      – За ласточку именинника, чтобы она его никогда не подводила, – предложил Эдуард.

      Такой тост тоже следует поддержать, потому что прошлый сезон для Всеволода был не очень удачным. То он залетел правым колесом в открытый люк, въехав на территорию своего завода, то какие-то козлы разули его ласточку прямо среди бела дня. Нашел он ее, стоявшую на кирпичах в двухстах метрах от хижины его любовницы. Уже годков этак десять он обещает этой самой любовнице, что вот-вот уйдет из семьи и осчастливит ее постоянным проживанием. Бедная женщина, как она доверчива.

      После четвертой порции мужички совсем раздухарились.

      – Скажи, как у них закручено, – воскликнул Чубатый, – только до бабы дотронулся, как тут же в кутузку.

      – Если бы только дотронулся, он же голый на нее лез, – уточнил Андрей Тюлькин.

      – Да хоть и голый, – повысил голос Иван, – у нас вон олигархи по-черному гуляют. Меняют любовниц, как перчатки, и ничего.

      – Да уж, – оживился Палыч, – наши миллионщики ничего не боятся. От всего откупаются, паразиты.

      – И то верно, – поддержал его Тимоха, – то на курорте оргию устроят, то в банях побалуются.

      – Да что олигархи. Вон у нас директор базы, вроде бы не велика шишка-то, а половину баб оприходовал. И как с гуся вода, – разоткровенничался Андрей.

      – А бабы сами виноваты, – воскликнул Пафнутий, – у кого деньги, к тому и идут.

      – Да боятся они, что без работы останутся, – повысил голос Андрей.

      – Ничего они не боятся, – возразил Эдуард, – вон ко мне сами на работе липнут. Уж сколько раз говорил, что не хочу, нет, все равно лезут.

      – К тебе, может, и лезут, а наши бабы, в основном, из-за боязни, – настаивал Андрей.

      – Согласен с тобой, Андрюха, – поддержал его Чубатый, – да мы, мужики, тоже не всегда начальству можем возразить. Чуть что, и язык в задницу.

      – А ты, Иван, мужиков не трожь, – привставая с табуретки, возмутился охмелевший Всеволод, – мужики свое дело знают.

      – Да не ерепенься ты, именинник, – усадил его Пафнутий, – все мы виноваты в том, что у нас беспредел и в жизни, и в бизнесе.

      – Нет уж, увольте, – вновь попытался встать Всеволод, – я против этого режима все время выступаю. Я им, подлюгам …, –