Царевич Алексей. Николай Иванович Павленко

скажешь ли кому, что я буду говорить?

      Иван дал обещание молчать.

      — Я не к батюшке поеду; поеду я к цесарю или в Рим.

      — Воля твоя, государь, только я тебе не советник.

      — Для чего?

      — Того ради: когда тебе удастся, то хорошо; а если не удастся, ты же на меня будешь гневаться.

      — Однако ж ты молчи и про сие никому не сказывай. Только у меня про это ты знаешь, да Кикин, и для меня он в Вену проведывать поехал, где мне лучше быть. Жаль мне, что с ним не увижусь, авось на дороге.

      Камердинер ехать с царевичем отказался, сославшись на болезнь, но обещал все держать в тайне.

      С такими радужными надеждами царевич отправился в дорогу из Петербурга 26 сентября с немногочисленной свитой: с ним были Евфросинья, ее брат Иван Федоров, служители Яков Носов, Петр Судаков и Петр Мейер. Царевич располагал значительной суммой денег на путевые расходы: 1000 червонных выдал ему Меншиков, 200 — Cенат; кроме того, он одолжил в Риге у обер-комиссара Исаева 5000 червонных и 2000 мелкими деньгами. Еще 3000 рублей царевич одолжил у сенатора Петра Матвеевича Апраксина. Итого у него было 13 тысяч рублей — очень крупная по тому времени сумма. Если перевести ее на золотые рубли конца XIX — начала XX столетия, то получится 133 тысячи золотых рублей.