Наверху рушились города…. Сергей Гончаров

Костик почувствовал, как закрываются его глаза. – Трупы есть. И ещё какой-то голый мужик бегает.

      Здоровяк снова хохотнул.

      – Охрененная новость! Голый мужик, мать его, бегает! Я такой охрененной…

      – Берём его и потащили, – перебила женщина.

      Костик почувствовал, как его подняли, немного пронесли. После заволокли в кунг. Внутри пахло потом и лекарствами. Костя открыл глаза и осмотрелся. Его положили на переднюю длинную сидушку. Помимо неё, ещё несколько спаренных сидений располагались возле задней двери и несколько вдоль бортов. Остальные были демонтированы, вместо них пространство кунга занимали коробки, сумки, непонятные приборы. Лежать на прохладном кожзаменителе оказалось приятно. Сквозь затянутые толстой сеткой окна скупо падало утреннее солнце.

      – Не беспокойся, – присела женщина рядом. – Ты будешь жить. Мы тебе поможем.

      – Спасибо, – произнёс Костик.

      Двигатель взрыкнул и машина тронулась. Завоняло перегретым сцеплением. Костя подумал, что и на его автомобиле была такая же беда. Он посмотрел в зелёные глаза женщины. Столько в них было теплоты и заботы, что хотелось раствориться в этом взгляде. Костя улыбнулся, да так и уснул с этой улыбкой на губах.

***

      Ему снилось, что он в деревне.

      Старый дом давно покосился и ему, если честно, страшно в нём жить. Но мама не разрешает оставаться в городе одному. Поэтому каждое лето они уезжают на месяц к бабушке. Костик любит проводить время на высоком дереве, которое растёт, по факту, у соседей, но своими толстыми ветвями забралось и на участок к бабушке. С верхних ветвей Костик видит маму, работающую в огромном, по детским меркам, огороде. Видит бабушку, хозяйничающую на скотном дворе. Прямо под деревом с гордым видом расхаживает соседский петух. Тогда Костик ещё не знал, что это последнее счастливое лето в его жизни. Вновь пришло осознание, что перед его глазами всего лишь сон. Такая накатила тоска и отчаяние, что захотелось выть. Костик зажмурился и заплакал. Бабушку он больше не видел. В её дом, на тракторе, въехал местный мужик. Любой другой дом бы выдержал такой удар, но бабушкин развалился и погрёб её. А у мамы в феврале обнаружили рак. В июне она умерла.

      Слёзы текли по щекам. Костик чувствовал, что плачет. Открыл глаза, чтобы ещё раз вернуться в детство, вспомнить, как он сидел на дереве и наблюдал за тогда ещё живыми родственниками, но обнаружил, что лежит в просторной комнате, где на потолке наклеены обои с розовыми цветочками.

      В первый миг ему показалось, что всё произошедшее в больнице – всего лишь сон. Разве могло быть иначе? Он потянулся вытереть слёзы и почувствовал под кожей, в районе локтя, инородный предмет. Сразу посмотрел за голову и увидел капельницу. На этот раз пустую лишь наполовину. Рядом на койке кто-то лежал. Костик видел небритую щёку, клок седых волос. Изо рта человека выходила тонкая трубка.

      Костик закрыл глаза и глубоко задышал. Тоска постепенно отступала. Обострённые сном чувства притуплялись.

      Где-то