И счастие куда б ни повело…. Гумер Каримов

роль в гардеробе женщины по-прежнему играют пелерины, шарфы, шали:

      – На кудри милой головы я шаль зеленую накинул, – покрыл голову жены шалью.

      Затем вынимает берет:

      – В женском гардеробе можно найти множество самых разнообразных шляпок. Одна из них – берет:

      Кто там в малиновом берете

      С послом испанским говорит?

      Наконец, из недр коробки извлекается боа:

      – Самым модным украшением в наше время считается боа:

      Он счастлив, если ей накинет

      Боа пушистый на плечо.

      Ну и так далее. Неистощим на выдумки поэт. Вдоволь повеселил Наташу.

      – Могло ли такое быть? – воскликнет иной читатель.

      – Да вряд ли, – простодушно признается автор. Но в оправдание добавит: – Не забывайте, нашей героине всего восемнадцать лет. Еще совсем недавно она играла в куклы.

      Уф-ф! Наконец-то! Автор думал, никогда не доберется до конца, ведь тема женское моды – неисчерпаема во все времена…

      Так в чем же была одета наша Натали? Автор не смог бы даже приблизительно это сказать. А потому выбирайте сами, милые читатели и читательницы, по своему вкусу, во что одеть героиню. Полагаюсь на вашу фантазию и воображение. Если вы любите Наташу так же, как люблю ее я, то ваш воображаемый наряд лишь подчеркнет ее красоту. Сам же, с вашего позволения, продолжу повествование.

      Все, как мечталось Александру: новая жизнь с очаровательной юной красавицей женой, подальше от московских сплетен, купеческой сытости и пошлостей света.

      – Вон из Москвы! – от души хохотал Пушкин, вспомнив грибоедовскую пиесу. – Сюда я больше не ездок!

      Скорее! Скорее в Сарское – в город юности, к своим друзьям, к тихим аллеям Екатерининского парка, к стенам родной alma mater, Лицею… Любить. Гулять. Встречаться с друзьями… И писать! Писать много, жадно, легко!

      Оживлен и весел Пушкин. Чем ближе подъезжали к Северной столице, тем разговорчивей становился. Быть может, потому, что вокруг Петербурга, да и во многих уголках всего Северо-Запада России, немало деревень и имений, семейству Пушкиных-Ганнибалов принадлежавших. Кобриным владел дед Александра по матери – Осип Абрамович Ганнибал. А в пяти верстах от Кобрина – Суйда – принадлежала брату его, Ивану Абрамовичу.

      – Мне и года не было, когда родители повезли меня в Михайловское деду показать… – рассказывал Александр. – А дед крутого нрава был старик, бабку мою, Марью Алексеевну, после того, как она ему дочку, мать мою, родила, бросил да прогнал со двора, – Пушкин рассмеялся. – Да-да, велел жене просто убираться из дома, а дочь у себя оставил… Сам же тайно женился на Устинье Толстой…

      – Какой ужас! – расширила глаза Наташа. – Прогнал? Как можно!

      – Но и бабка не промах была. Взяла и пожаловалась брату его Ивану Абрамовичу, генерал-поручику, другу Орловых, герою Наваринской битвы. Приютив Марью Алексеевну у себя в Суйде, тот дал жалобе ее законный ход…

      Дело в ее пользу и закончилось. Сама императрица утвердила решение суда. Согласно оному незаконный брак деда расторгли, малолетнюю дочь Надежду Осиповну возвратили матери, бабке моей Марье Алексеевне, с назначением