Почти как люди. Клиффорд Саймак

в библиотеку за подборкой газетных вырезок со сведениями о «Франклине» за последние пять-шесть лет.

      Я вынул вырезки из конвертов и пробежал их глазами. Они мало что прибавили к тому, что я знал раньше. Ни одного существенного факта. Тут были отчеты о показах моделей у «Франклина», о художественных выставках у «Франклина», заметки, в которых сообщалось, что служащие «Франклина» принимают активное участие в многочисленных общественных мероприятиях.

      «Франклин» был очень стар и оброс множеством традиций. Как раз год назад он отпраздновал свой столетний юбилей. Со дня основания города он был своего рода семейным клубом, со своим уставом, соблюдавшимся с той особой бережностью, которая возможна лишь в условиях семейного клуба. Поколение за поколением горожан вырастали под сенью «Франклина», делая там покупки чуть ли не с колыбели до могилы, а честность торговли и качество его товаров вошли в поговорку.

      Мимо моего стола шла Джой Кейн.

      – Привет, дорогая, – сказал я. – Чем ты сегодня занимаешься?

      – Скунсами, – ответила она.

      – Тебе больше к лицу норка.

      Она остановилась рядом со мной. Я ощутил слабый аромат ее духов и более того – близость ее красоты.

      Она протянула руку и быстрым, чисто импульсивным движением взъерошила мне волосы, но тут же вновь стала воплощенным приличием.

      – Это ручные скунсы, – сказала она. – Комнатные скунсы. Последний крик моды. Они без запаха, естественно.

      – Ну еще бы, – отозвался я.

      А про себя подумал: от такой красоты можно сойти с ума.

      – Я ужасно разозлилась на Гэвина, когда он меня туда послал.

      – Куда послал, в лес?

      – Нет, на ферму, где разводят скунсов.

      – Их что, прямо так и разводят, как свиней и кур?

      – Конечно. Говорю тебе, что это ручные скунсы. Человек, который их разводит, уверяет, что из них получаются самые что ни на есть распрекрасные комнатные животные. Чистенькие, ласковые и страшно забавные. Его завалили заказами. Ему пишут из Нью-Йорка, Чикаго, со всех концов страны.

      – У тебя, наверно, есть фотографии.

      – Со мной ездил Бен. Он нащелкал кучу снимков.

      – А где этот дядя достает своих скунсов?

      – Я же тебе сказала. Он их выращивает.

      – Я имею в виду, откуда он берет производителей.

      – Покупает у охотников, которые ставят на них капканы. У деревенских мальчишек. За диких он дает хорошие деньги. Он ведь расширяет бизнес. А дикие ему нужны на развод. Скупает их в любом количестве, только подавай.

      – Кстати, о деньгах, – сказал я. – Сегодня зарплата. Ты поможешь мне ее промотать?

      – Разумеется. Ты разве забыл, что уже пригласил меня?

      – На Пайнкрест-драйв открылся новый кабак.

      – Это звучит заманчиво.

      – Значит, в семь?

      – Ни минутой позже. К тому времени я уже успею как следует проголодаться.

      Она вернулась к своему столу, а я – к вырезкам. И еще раз убедился, что в них нет ничего существенного. Собрав вырезки, я вложил их обратно в конверты.

      Я