Челси. Правила игры. Марина Ким

Я не стану фантазировать, что теперь мы обязательно поженимся, если проведём День Валентина вместе. Мне просто так грустно в последнее время, так хочется немного ласки и хорошего отношения.

      – Значит, ты считаешь, я тебе чего-то недодаю? Если ты и правда так считаешь и тебя что-то не устраивает, вперёд! Я тебя не держу.

      – Я знаю, что не держишь, поэтому мне и сложно уйти.

      – Господи. Если ты будешь продолжать в том же духе, то я не хочу этого слушать. Я устал, и мне вообще не нужны лишние сложности.

      – Да, – сказала я, – конечно, ты прав, это всё глупости.

      Сердце сжигал вопрос: «Неужели же ты не видишь, что я люблю тебя?», но я промолчала. Я любила его, но не хотела надоедать и казаться навязчивой. Я надеялась, что он изменится, и он менялся, однако не в мою пользу. Надежда умирает последней, значит, мы умираем раньше нашей надежды. Моё сердце твердело. Я притворилась беззаботной, будто бы всё, что я до этого наговорила, это чепуха, а единственное, что мне от него нужно, это секс.

      – Не слушай меня, – прошептала я, бросив томный взгляд. – У меня сегодня тоже был тяжёлый день. Лучше пошли к тебе.

      – Ну вот, другое дело, – засмеялся он. – Теперь я тебя узнаю. Давай возьмём такси, а то мне через час спать ложиться.

      Мы взяли такси и доехали до его дома в Южном Кенсингтоне. Трёхэтажный узкий дом, воткнутый посреди таких же. Мощёная улочка. Цветы в треугольных клумбах перед входом. Чёрная блестящая дверь с золотым номером «73».

      Николас расплатился с таксистом, и мы вошли в дом. Открыл бутылку вина, я не пила. Музыки не было. Зашёл в спальню, в оглушительной тишине которой я разделась.

      Он подтолкнул меня к кровати и, приспустив брюки, но даже не сняв рубашку, без поцелуев и прелюдий пятиминутно овладел мною. Перевернулся на спину, отдышался. Первое блюдо было горячим. Через пять минут он был готов на второе, которое, однако, также не отличалось продолжительностью. Десерт был жёсткий. Он преподнёс его во всей силе своего Danish hardcore[26] характера. Привязав мои руки к кровати галстуком от Черутти, он перевернул меня на живот и превзошёл себя. Я так хотела его, что никогда не замечала размеров его достоинства, которое, честно говоря, было довольно скромным. Основное удовольствие от секса, чаще всего короткого, я ощущала через осознание того, что вот он во всей своей красе, дикий и злой самец, получает своё быстро и яростно. Ему наплевать, что чувствую я во время секса, ещё он как-то поведал, что ему доставляет особое эротическое удовольствие то, что я, как он выразился, из «более социально низкой нации», ему проще иметь меня, считая меня «объектом», русской игрушкой для европейского джентльмена. Ему приходится быть циником и негодяем в жизни, иначе он не смог бы расслабиться и так овладеть женщиной. Да и я сомневаюсь, что сама отдавалась бы ему с такой же неистовостью, будь он иным.

      После он мне сказал:

      – Заплати мне.

      Я подумала, что он шутит, и переспросила:

      – Тебе заплатить? За секс?

      – Сладкая моя, ты же знаешь, что мне всегда с тобой нравится, но попробуй

26

Датский хардкор.