Охота на Беса. Парапсихологический детектив. Анатолий Филиппович Долженков

верх других вариантов не предполагал. Вызывал сам Самулевич, а это уже было что-то. Фёдор Корнеевич Самулевич – политик, бизнесмен, миллиардер, владелец такого количества недвижимости во всех уголках мира, которое представить трудно даже многоопытному Борису Моисеевичу, человеку, обладающему богатейшим воображением. По слухам олигарх стоил от полутора до двух миллиардов зелёных, то есть, был человеком далеко не бедным. Заводы, пароходы, полезные ископаемые – всё лежало в зоне интересов Фёдора Корнеевича. Не гнушался он и мелочёвкой – магазинами, парковками, рынками. Владел и тем рынком, где с пользой для себя трудился Голубович. Исполнителей подобных Борису Моисеевичу у Самулевича было несколько тысяч, но узнавал об их существовании он только тогда, когда кто-то имел неосторожность очень сильно провиниться. Настолько сильно, что прежде чем решать судьбу проштрафившегося подданного огромной финансовой империи, Фёдор Корнеевич лично с ним беседовал. Скрыться от Самулевича было невозможно, да и некуда. Голубович это знал наверняка, потому и умирал от страха с того самого момента, как узнал от непосредственного начальства ужасную новость. Он вполне серьёзно и обоснованно опасался, что не доживёт до вечера. Упаковку с валидолом из рук не выпускал ни на минуту, проглатывая одну таблетку за другой, но сердце продолжало колотиться как бешенное. Давление, утвердившись на отметке сто восемьдесят на сто десять, не падало, несмотря на принимаемые меры. Предынфарктное состояние, вызванное животным страхом, грозило убить Бориса Моисеевича Голубовича раньше, чем состоится роковая встреча.

      В семнадцать часов у правления рынка остановился чёрный джип. Двое бритых громил в коже, вальяжной походкой направились в помещение правления. Голубович проводив их взглядом, упал в кресло. Всё, конец. Пришли по его душу. Скрипнула дверь кабинета и гости вошли вовнутрь.

      – Ты, что ли, Голубович? – спросил один из гостей и, дождавшись слабого кивка, продолжил, – собирайся, папа ждать не любит.

      Подталкиваемый в спину, Голубович засеменил к выходу. Сильные руки затолкали его в машину, которая сорвавшись с места, с невероятной скоростью понесла его на встречу неизбежному.

      Самулевич принял всю кампанию в огромном кабинете сидя в кожаном кресле у приставного столика. Он был не один. У камина, спиной к входной двери, стоял Григорий Михайлович Данилов, начальник службы безопасности Самулевича, его правая рука и бывший генерал всесильного КГБ. На кожаном диване, вальяжно развалившись, сидел человек, видеть которого, Голубович жаждал меньше всего. Это был Крест – бандит, к услугам которого Самулевич прибегал в том случае, когда требовалось решать весьма деликатные проблемы с конкурентами, должниками, другими лицами, мешающими процветанию бизнеса. Борис Моисеевич был наслышан о Кресте, присутствие этого человека на встрече не оставляло ни малейших надежд на благополучный исход. Самулевич небрежным жестом отпустил сопровождение Голубовича. Когда дверь за охранниками закрылась, в кабинете воцарилась пауза,