За всеми зайцами. Дарья Донцова

Ни магазинов, ни закусочных, ни парикмахерских. За продуктами ездят экономки, а парикмахер приходит на дом. Дом Роуэна располагался в самом конце, в воротах виднелся домофон. Я нажала кнопку.

      – Кто там? – прокаркал динамик.

      – Мне необходимо передать мадам Роуэн посылку.

      Нельзя сказать, что я покривила душой. Ведь портсигар тоже можно принять за посылку.

      Калитка открылась. По дорожке, где по обеим сторонам были посажены огурцы, я прошествовала к особняку. Ну и чудак же был этот Роуэн, впервые вижу, чтобы подъездную дорожку украшали огурцами.

      В дверях стояла девушка. Невысокого роста, щупленькая, настоящая «рюмочная болонка». Ни дорогой костюм, ни антикварный перстень на пальце не спасали положения. Лицо бесцветное, глаза блеклые, волосы жидкие и какие-то сальные. Вдобавок уши с целым состоянием в мочках непропорционально велики. Мне показалось, что она одолжила их у тучного мужчины.

      – Я Луиза Роуэн, – проговорила уродка неожиданно красивым, грудным голосом. – Давайте посылку!

      – Вы жена Франциска Роуэна?

      – Нет, дочь.

      – Мне хочется поговорить с самой мадам Роуэн, видите ли, я случайно стала свидетельницей смерти вашего отца.

      Луиза немного поколебалась, потом как-то нерешительно протянула:

      – Мама очень плохо себя чувствует, но пройдите в дом, может, она спустится.

      Девушка посторонилась, и я вошла в холл, заставленный диванами и креслами образца шестидесятых годов. Потертая обивка и вылезающий кое-где поролон явственно свидетельствовали о том, что мебель ни разу не перетягивали. Тут и там на специальных подставочках стояли цветочные горшки. Я пригляделась повнимательней, мне показалось, что в них растут укроп и петрушка.

      Пройдя через холл, мы оказались в гостиной, очевидно предназначенной для деловых приемов. Слегка облупившиеся стены и потолок, а также выцветший ковер никак не вязались со стоявшей посреди комнаты роскошной белой кожаной мебелью… Дочь Роуэна, извинившись, вышла. Я осталась одна. Осквернить эти чудесные диван и кресла своим задом? Нет, просто невозможно!

      Я подошла к окну. Вид огурцов по обе стороны дорожки был так нелеп, что я не сдержала смешок.

      – Папа был чудаком, – раздался чей-то голос.

      Я повернулась. В кресле сидела неизвестно откуда взявшаяся молодая женщина. Такая же маленькая, как Луиза, но плюньте в того, кто назвал бы ее тщедушной. Роскошные черные волосы ниспадали почти до талии, большие голубые глаза, красиво очерченный рот, миниатюрное личико, изящные руки, мини-юбка открывала взору точеные ножки. Девушка выглядела настоящей красавицей.

      – Вас удивил огород за окном? – спросила она.

      – Да, немного странно видеть огурцы там, где традиционно растут цветы.

      – Огурцы – это только начало. Возле черного хода посажены кабачки, тыквы, морковь. Пока растения не поднялись, молочник страшно пугался. Грядки напоминали ему могилы, и он все время интересовался, кто похоронен у нас возле гаража.

      – Ваш отец, очевидно, страстный