Рин. Анастасия Бьёрн

долгий ящик приобретение новых вещей, к тому же – вечер приближался. А с вечером приходила тьма, так что времени у меня было немного.

      Я завернула на торговую улицу, полную палаток из выцветших тентовых полотен, и, пройдя несколько рядов, остановилась у самой ветхой и неприглядной: вещи здесь были самые старые, где-то – дырявые, где-то – поеденные молью, вот только… тот, кто знает, никогда не пройдёт мимо. Не зря эта палатка была самой большой в длину, а её хозяин был самым хитрым сукиным сыном во всём Мире После.

      – Бажен, – я склонила голову в приветствии.

      Ещё одна напасть современных деревень – все здесь носят христианские имена. И даже те, кому уже чертова туча лет, и кто родился задолго до Великого Разрушения и появления Мира После… называют себя вторым именем, взятым из списка богоугодных. Они переименовали себя сами. Они вынуждены были подстроиться. В деревнях вообще проблема с фанатиками… но для нашего времени это, наверное, нормально. Я не берусь судить.

      – Рин, – растянул губы хитрый старикан.

      Бажен был одним из счастливых обладателей всех тридцати двух зубов. В семьдесят лет сохранить полную эмали челюсть… впрочем, это не единственное, чем он отличался от большинства своих односельчан.

      – Пойдём внутрь, – он кивнул в глубь палатки, и я молча последовала за ним.

      Высокий, худой, седоголовый, в добротной неброской одежде, он производил впечатление честного продавца – коим не являлся. Бажен был одним из немногих, кто знал: грешить можно, если ты не совершаешь ошибок и не переступаешь грань. Если бы хоть кто-нибудь из десятников, как называли себя жители деревеньки «Десять», узнал, что у дедушки Бажена есть свой чёрный рынок, его бы распяли. Или отрубили бы ему голову. Я немного подзабыла – чем в таком случае развлекаются в Десятке?

      За моей спиной рослый детина задвинул занавеску, скрывая нас от остальных покупателей.

      – Заяц? – Бажен развернулся ко мне, подняв бровь.

      Я расстегнула свою холщовую сумку и вытащила оттуда несколько змеиных шкур.

      – Другое дело, – старикан растянул на губах улыбку и принялся рассматривать узор на моей «плате», а я прошла в дальний угол и вытащила из-под прилавка, заваленного старьём, небольшой плетёный короб.

      Внутри оказались подходящие мне штаны… черной расцветки.

      – А темно-зеленого цвета нет? – без эмоций спросила я.

      Чёрный – не самый лучший цвет для леса.

      – А бархатного болеро тебе не достать? – язвительно отозвался Бажен, оторвавшись от своих шкур. – Где я тебе возьму темно-зеленые?

      – Проехали, – я отвернулась и продолжила рыться в коробе.

      А вот меховушка моего размера нашлась только в светло-сером цвете.

      – Да ты издеваешься, – пробормотала я, равнодушно разглядывая совсем новую вещицу.

      – Рин, Рин… хоть бы раз попросила кружевное бельё или там чулки с подвязками… – Бажен картинно покачал головой, сетуя на отсутствие у меня женских слабостей.

      – Что за грешные мысли, старик? Хочешь получить