Кого за смертью посылать. Михаил Успенский

жирных пальцев о бороду, не чавкая и не рыгая – видно, где-то в дальних странствиях научили его вежеству.

      Столы и лавки отодвинули к загородкам, водрузили посередине табурет, ласково просили певца потешить добрых людей в их безрадостной жизни.

      – Не до песен – кадык тесен, – по обычаю отказался с первого раза Рапсодище. Просили вдругорядь.

      – Да я нынче не в голосе, – ответил певец. Просили и в третий раз.

      – Так и быть, – сказал Рапсодище. – Расскажу я вам устареллу неслыханную, заморскую. Не сам я ее сочинил, врать не буду, пропел ее в глубокой древности славный стихосложец по прозвищу Марьян Пузо. А я только переложил по-нашему. Называется устарелла «Песня про тихого дона».

      Он слегка тронул струны и начал:

      Во краю заморском, далекиим,

      Во стране далекой, заморскией,

      Там стоял могуч Новоёрков-град

      По-над быстрою Гудзон-реченькой.

      Как во том ли граде Новоёрковом,

      Не то в Квинсе, братцы, не то в Бруклине,

      Не то в бедном во Гарлеме в черномазыим,

      А не то на веселом Кони-Айленде,

      А и жил там-поживал старинушка,

      Поживал там тот ли славный тихий дон,

      Славный тихий дон Корлеонушка,

      Корлеонушка-сиротинушка

      Из далекой страны Сицилии.

      У того ли дона Корлеонушки

      Было трое сыновей, трое витязей,

      Еще дочь красавица любимая,

      Еще прочей родни три тысячи,

      А дружине его и счету нет.

      Вдов-сирот привечал Корлеонушка,

      Тороват на дела был на добрые,

      А дружинушка его та хоробрая,

      Она, дружинушка, по городу похаживала,

      Берегла она лавки купецкие

      От лихих людей, от тех разбойничков,

      И брала за то с купцов дани-подати…

      – Совсем как Полелюевы люди на ярмарке, – сказал кто-то.

      На него шикнули, Рапсодище сверкнул оком и продолжал:

      …Дани-подати брала немалые,

      Серебром брала, тем ли золотом.

      Она делала купцу предложеньице,

      От которого неможно отказатися,

      Можно только сразу согласитися…

      «Хорошо устроился Корлеонушка, – думал Жихарь. – Чего ж тамошний князь смотрел, ушами хлопал, сам дань не собирал? Или собирал, а Корлеонушка еще и свою долю прихватывал?»

      Жизнь в заморском государстве, воспетом Рапсодищем, была какая-то незнакомая и от того любопытная. Богатырь заслушался и представил себе шумную свадьбу в богатой усадьбе Корлеонушки, счастливых жениха и невесту, потом вдруг с огорчением узнал, что были у тихого дона Корлеонушки злобные земляки-соперники. Он даже ахнул от огорчения, когда услышал, что эти самые соперники подослали к тихому дону наемных убийц и тяжко его ранили. И все за то, что отказался торговать дурман-травой. Ладно, хоть сыновей наплодил, было кому заступиться.

      …Тут возговорил Майкл, Корлеонов сын:

      «Не хотел я, братцы, брать оружия,

      Не хотел я водить дружину