Ex ungue leonem. Детские рассказы Л. Толстого и поэтика выразительности. Александр Жолковский

отдельности некоторые способы, которыми этот набор функций реализуется в блоке Неадекватная Деятельность.

      Как уже говорилось, паллиативность, неглубинность и условность часто СОВМЕЩАЮТСЯ в мотиве словесного действия, оказывающегося бесплодным. Его СОВМ с неудачными попытками управления Катастрофой дает

      (26) неудачные попытки справиться с Катастрофой при помощи слов.

      Эти ‘слова’ предстают в рассказах ввиде разного рода советов, команд, окриков, адресуемых чаще всего жертве, но иногда и носителю опасности. Примеры:

      • крики «Назад!», обращаемые к собаке как к носителю опасности (К);

      • и как к жертве (ЧСБ); кстати, этот рассказ – уникальный пример слов, обращаемых и к жертве, и к носителю опасности («…закричал: – Булька, назад! – и кричал колодникам, чтобы они не били Бульку»);

      • неэффективные советы старшей сестры девочке, оказавшейся вблизи путей, и свистки машиниста, адресуемые ей же (ДГ);

      • крики «Назад! Назад! Вернитесь! Акула!» (А);

      • крик барина «Дети! бегите скорее домой – бешеная собака!» (БС).

      Бесплодность словесных действий выражается в том, что адресат не слышит или не понимает, заведомо не может выполнить совета, подчиниться команде и т. п.:

      • «Меньшая девочка не расслышала <…> маленькая девочка думала, что ей велят собирать грибы» (ДГ);

      • «Но ребята не слыхали его, плыли дальше» (А);

      • «Дети услыхали, что кричал отец, но не видали собаки и бежали ей прямо навстречу» (БС)16;

      • «Но колодник увидал Бульку, захохотал и крючком <…> зацепил его за ляжку» (ЧСБ).

      Тематические элементы ‘паллиативность’, ‘действия не вровень с событиями’ и ‘следование правилам’ дают всевозможные

      (27) действия по спасению, пригодные в обычных условиях, но обреченные на провал в обстановке Катастрофы.

      Примеры:

      • действия машиниста, безуспешно пытающегося остановить поезд (ДГ);

      • действия матросов в А, которые спускают лодку и гребут к мальчикам (действие по правилам спасения на воде), а те пытаются спастись от акулы вплавь.

      Обыденный, неадекватный чрезвычайности ситуации характер этих действий дополнительно выражен здесь тем, что эти действия – копия всего того, что делалось в рамках Мирной Жизни:

      • там «матросы попрыгали в воду, спустили в воду парус», здесь «матросы спустили лодку, бросились в нее»;

      • там мальчики «вздумали плавать наперегонки в открытом море», здесь они «поплыли в разные стороны».

      Тот же параллелизм наблюдается и в отношении словесных действий:

      • там артиллерист кричал сыну «Не выдавай! Понатужься!», здесь он же кричит: «Назад! Вернитесь!»

      Аналогичное СОГЛ Неадекватной Деятельности с действиями в Мирной Жизни имеется и в П, хотя и в несколько завуалированном виде, поскольку Неадекватная Деятельность дана там лишь в ментальном плане:

      «Да если б даже он и не оступился, а

16

Данный пример естественно вписывается в толстовскую иерархию подлинных и неподлинных действий: действовать – подлиннее и безусловнее, чем видеть, слышать, обдумывать, а видеть – явно подлиннее, чем слышать (ср. поговорки типа «лучше видеть, чем слышать» – см. Пермяков 1968: 316).