Джим Джармуш. Стихи и музыка. Антон Долин

(хватает и того, что это третий фильм подряд, в котором Джармуш является автором и исполнителем музыки: «тихие аккорды» здесь – его). Водитель автобуса Патерсон – выдуманный поэт, читающий подлинных поэтов, не более и не менее. В конечном счете фильм постулирует невероятное равенство прозвучавшей мелодии – с той, что еще спрятана в не срубленном дереве; равенство пишущего с читающим, умеющего различать поэзию в жизни – с тем, кто способен увидеть ее на странице книги.

      Японский поэт обсуждает с Патерсоном непереводимость поэзии. Джармуш, кажется, осмеливается противоречить общепринятому тезису. Ему удается перевести стихи на язык кино, а заодно изложить собственный поэтический манифест, вообще обойдясь без слов. Он унимает музыку и стихи, тишина становится красноречивее их. Тогда, в молчании, из одних и тех же молекул получатся знаменитость и аноним, японец и американец, литератор и водитель автобуса, мужчина и женщина, человек и собака. На какой-то буднично-волшебный миг нет больше автора и зрителя – только поэт и поэт. Тавтологическая рифма. Эпифора, Нью-Джерси.

      Дмитрий Волчек

      Из Ли Бо

       Молодость

       ездит на фарфоровом автобусе

       петляющем у нефритовых павильонов

       в городах с уродливыми именами

       в городах с обычными именами

       Кондопога, Чивита, Патерсон

       Gold’ne Sonne webt um die Gestalten,

       Spiegelt sie im blanken Wasser wider

       Молодость

       с фарфоровой кожей

       голливудскими глазами

       двуцветными надеждами

       покорна обычным маршрутам

       Die liebe Erde alluberall

       Bluht auf im Lenz und grunt

       Aufs neu!

       В непрочном сиянии солнце

       отражается в утренних стеклах

       Молодость бережет свой фарфор

       свое пиво своих собачек

       В городах похищающих твое имя

       Молодость

       уезжает на автобусе насовсем

       Ewig… ewig…

       Ты рисуешь ее маршрут

       пальцем на запотевшем стекле

       а снизу пишешь ногтем:

       «Я еще помню немецкие марки

       берлинскую стену

       хибары на новом арбате

       убийство Роберта Кеннеди и его непутевого брата»

      Музыка: Игги Поп

      Игги Поп сыграл у Джармуша в «Мертвеце» и в новелле «Где-то в Калифорнии» из сборника «Кофе и сигареты». Уже после этого Джармуш снял об Игги Попе и его группе The Stooges документальный фильм «Gimme Danger» (2016). Кумир детства, ставший другом, – так можно описать отношения режиссера и артиста. Началась дружба в 1990-х. Тогда Поп, Джармуш и Джонни Депп любили тусоваться в нелегальном тату-салоне, который содержал их приятель Джонатан Шоу, впоследствии писатель. Они назвали свою компанию «Death Is Certain Club»: «Клуб “Смерть неизбежна”». Все четверо обязались носить перстень с изображением черепа, и все, кроме Игги, сделали себе татуировку с названием клуба. У Игги нет татуировок, зато у него есть песня «Death Is Certain» и альбом «Skull Ring» («Перстень с черепом»).

      The Stooges были одной из тех групп, которые в конце 1960-х – начале 1970-х принесли в мир тяжелую агрессивную музыку.