О.Л. Книппер – М.П. Чехова. Переписка. Том 1: 1899–1927. Ольга Книппер-Чехова

[241] может послать их переводом через казначейство. Мне кажется, недурно было бы их оставить в Москве, хотя часть, так как предстоят платежи разные в мае. Ты, пожалуйста, не думай, что я не хочу для тебя этого сделать, я просто не знаю, как мне теперь сделать.

      Ну как прошли «Мещане»?[242] Послала за газетами, но уже все вышли, только «Новое время» Маша принесла. Сегодня я обедала у Фейгина[243], он говорит, что везде хвалят. Слава Богу!

      Я очень устала, рада, что еду. Ты, говорят, веселишься. Правда? Получила ли лиф? С Секлетией трудно иметь дело, да и живет на куличках. Готового лифа я не видела. M-me Фейгина рекомендует домашнюю портниху на осень. Шьет дома, но берет поштучно и очень дешево.

      Ну, будь здорова, целую тебя и буду ждать в Ялте. Твоя Маша

      Год по содержанию.

      5. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

      6-го апреля [1902 г. СПб – Ялта]

      Милая моя Маша, ты ведь не сердишься, что не пишу тебе? Мне очень трудно – пишу, лежа на спине[244]. Просила Антона все передавать тебе. Пишу ему и маме, а больше трудно.

      Скажу тебе одно, что страдаю я сильно и физически, и нравственно. Я очень убивалась, что из Андрюшки[245] ничего не вышло, ругала себя сильно. Плакала неистово и сейчас все реву, и от адской боли, и от тоски. Только Антону не говори этого. Как это ужасно, что все это случилось не дома. Я даже не поняла, что со мной произошло – я была совершенно одна. Потом, первый раз в жизни имела дело с двумя целыми докторами. Какой это ужас – исследование! Что со мной делалось! Затем на носилках в больницу, без единой близкой души, неизвестность, ужасное ощущение хлороформа, операция в 12 ч. ночи, тяжелое пробуждение, все тело больное, нервы растрепаны. Потом открылось воспаление левого яичника – боли ужасные, и до сих пор страдаю сильно. Даже порывалась вызвать тебя телеграммой, да жалко тебя стало, ты устала и стремилась в Ялту. А так хотела иметь тебя около себя![246] Я ведь совсем одна, хотя вся труппа окружает меня самыми нежными заботами и вниманием.

      Ну, устала. Не могу больше. Все расскажу. Не знаю, когда отпустят. Сидеть еще не могу. Тоскливо до ужаса[247]. Целую. Ольга

      Год по содержанию.

      6. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

      30 апреля [1902 г. Москва – Ялта]

      Жир-то, знать, с тебя не весь сошел, что ты бесишься, невестка-лежебока![248] Вставай скорей да зарабатывай деньги для мужа и его сестры-калеки. У меня моя култышка в непоказном месте увеличилась, покраснела, и уже трудно ходить. Не миновать, должно быть, операции. Подожду еще два дня и поеду на станцию Голицино к знакомой врачихе. Может быть, тебе на радость, и помру и рычать совсем перестану. Не шутя – мне это очень тяжело и главное некогда.

      В Москве страшно холодно, вчера шел снег с дождем и ветер был сильный, и сегодня ненастье – то солнце, то дождь, но стало теплее. Вот какова погода, черт знает что! Не только листьев, но даже еще и травы нет, в оврагах снег! Никогда еще мне не было так противно в Москве, как теперь!

      Сегодня долго сидел у меня К.С. Станиславский, мило беседовали, и я уже

242

Премьера пьесы Горького прошла в СПб 26 марта с ажиотажным успехом.

243

Семейство журналиста и переводчика, соиздателя газеты «Курьер» Якова Александровича Фейгина (1859–1915) относилось к поклонникам МХТ, поддерживая личные отношения со многими его деятелями. Фейгины находились в родственных отношениях с другим радушным, петербургским, семейством поклонников Художественного театра – известного историка В.А. Бильбасова. М.П. была знакома с семейством Фейгиных, видимо, через своих приятелей Коновицеров.

244

В конце марта, в разгар гастролей в СПб, О.Л. тяжело заболела.

245

Так они с А.П. мечтали назвать сына, хотя в их переписке гипотетический сын чаще фигурировал под именем Памфил.

246

В чеховском фонде РГБ сохранилась визитка Н. – Д., посланная им М.П., скорее всего из Севастополя в Ялту в апреле, когда оба они находились в Крыму: «Милая Марья Павловна! Как видите, Ольге Леонардовне очень плохо. Скажу Вам напрямки: вся наша надежда на Вас. Антону Павловичу надо себя беречь – не до того ему, чтобы оберегать еще ее. А Вы молодчина, с золотыми руками и сдержанным темпераментом» (ОР РГБ, 331.94.24).

247

Подробнее ход болезни О.Л. отражен в ее переписке с А.П. с 31 марта по 9 апреля.

248

О.Л. приехала в Севастополь 14 апреля (сопровождал ее в поездке давний приятель А.П. известный архитектор Ф.О. Шехтель). Н. – Д. дал срочную телеграмму А.П.: «Распорядись встретить Ольгу Леонардовну покойным экипажем. Она веселая, но очень слаба, ходить не может, температура повышена. Мы переносили. Необходимо вызвать к ее приезду Альтшуллера. Подозреваем, что в дороге простудилась» (НД-4, т. 1, с. 392).