Отступник. Жанна Пояркова

Тристан проиграл ту схватку. Споткнулся, потерял равновесие. Его ослепляла и оглушала чужая глубина. Дал вызвался отвести поверженного противника к лекарям, демонстрируя благородство. Он помогал Тристану идти и одновременно насмехался над слабостью знати, оскорблял изобретательно и без устали, но молодой король слушал не слова, а его сердце. Шальной, сумасбродный, пугающий голос ворвался в мир воспитанного церковью короля, словно штормовой ветер. Каждое прикосновение сбивало с толку. Мир стал насыщенным, влекущим, опасным, и Тристан не понимал, где его чувства, а где – чувства чужака, любящего преступать границы.

      Вместо лазарета противники оказались в постели, нарушая церковные законы. Наутро же король рвал волосы в ужасе от того, что совершил. Он не понимал, как такое возможно. Его поработили чужие желания. С тех пор прошло лет семь, но бесшумная походка Дала Риона, стремительно и равнодушно покидающего церковь, резала грудь короля воспоминаниями, которых он бесконечно стыдился.

      Он искал ответы у церкви, но та считала способности испытанием, посланным Богом-отцом, а зачастую – меткой дьявола, которую нужно всячески отмывать. Если дар можно было использовать в войне, людей забирала Армада и делала из них святых. Остальным же предлагался лишь один путь – покаяние. Кому охота держать рядом с собой человека, который читает желания? Любой дар считался опасным, через него душой могли завладеть демоны, а этот – и подавно. Неудивительно, что короля решили убить.

      Что касается покаяния, то за прошедшие годы Тристан весьма в нем преуспел, так и не сумев себя простить. Для Риона, в дальнейшем с успехом закончившего фехтовальную школу Дирка и открывшего для себя теневую сторону Лурда, секс был еще одним увлекательным развлечением, которое дарила жизнь. Убийца был вольным, безнравственным безбожником, творящим добро и зло хаотически, по желанию. Он не слишком беспокоился о наказании или репутации, его влекли запреты. Но Тристана воспитывали иначе. Он пал в своих глазах, совершил непростительный грех. Чем больше он думал о жутком проступке, тем реже приходил на тренировочную площадку с мечом в руке и тем чаще молился, пока после череды постов и ночных бдений на руках и голове короля не появились стигматы. Так Тристан Четвертый и стал для народа Терновником, полным печали святым.

      Шагая по аллее, ведущей в здание Совета, король принял решение, которому было суждено изменить многое в жизни Лурда. Великодушный поступок Дала Риона, небрежно подарившего Терновнику жизнь, лишний раз доказал, как зыбко спокойствие, как легко его разбить. Уединение и покаяние не приносят результатов, это лишь побег с поля боя с грехом. Короля мучили бесчестье, попрание божьего закона и собственная бесполезность. Ему все еще нравилась бесшабашность Дала. Если бы он смог забыть свой позор, они стали бы лучшими друзьями.

      Но он не мог.

      – Пастырь Бэкер ждет вас, король. Слава Господу, слава Лурду!

      Армада не нуждалась в короле,