Куда мы идём? Беседы по истории России. Юрий Шварёв

прелестей жизни на отрубленных от общества земельных участках. Повсюду суетились чиновники, землемеры и земские активисты. Усилий и средств на реформу было потрачено много, однако кардинальных перемен в сельской жизни не происходило. Крестьяне сопротивлялись, не хотели расставаться с общинными порядками, опасаясь, что при тогдашней низкой урожайности земли и трудностях ее обработки им поодиночке не выжить.

      В «отруба» среди общинной земли и на хутора уходили чаще кулаки и крепкие середняцкие хозяйства. Общины становились беднее, теряли часть пашни, сенокосов, пастбищ и других угодий. Поэтому крестьяне-общинники относились к отколовшимся собственникам с неприязнью, которая выливалась порой в открытую вражду. Если ушедшие на хутора действительно отделялись от общин, то «отрубщики» с усадьбами на своих старых местах волей-неволей подчинялись сложившимся в деревне общинным порядкам (выпас скота, ограждение посевов от потрав, земские повинности и т. д.).

      За 1907—1912 годы из 9,5 млн. крестьянских дворов вышли из общин 2,5 млн. Около половины из земельных собственников завели хуторские хозяйства. В числе 2,5 млн. были и многие тысячи бедняков, которые выходили из общин, потеряв надежду выжить своим подворьем. Они продавали свои мизерные «отрубы» и шли в батраки к кулакам или вообще уходили из деревень искать работу и жилье в городах. Тут расчет реформаторов оправдался – промышленность получила дополнительные рабочие руки. Расширяя свои наделы покупкой земли, тысячи хозяев взяли ссуды в Крестьянском банке. За несколько лет каждый четвертый из таких должников разорился, в оплату долга у них ушла и полученная в собственность земля.

      Крепкого капиталистического фундамента заложить в сельском хозяйстве Столыпину и его последователям не удалось. Не все получилось по задуманному и с переселением малоземельных крестьян в Сибирь. Там было обещано по 60 га земли на семью. Переселенцев поощряли денежными пособиями, перевозили по железной дороге бесплатно, мужчин освобождали от воинской обязанности. Но в удаленных от родных мест краях приживались не все. Там было плохо организовано землеустройство, власти с пренебрежением относились к приехавшим «чужакам», отводили им такие таежные участки, превращение которых в пашню требовало много времени и труда. У переселенцев не хватало средств на строительство жилья, приобретение скота и инвентаря. За годы реформ в Сибирь уехало около 3 млн. семей, 500 тыс. из них вернулись в европейскую часть России. Тем не менее развитию сельского хозяйства за Уралом был дан сильный толчок.

      Нынешние восхвалители Столыпина (А. Руцкой, Д. Аяцков и др.) уверяют, что если бы их кумира в 1911 г. не убили, да если бы не первая мировая война и Октябрьская революция, столыпинская реформа за 20 лет преобразила бы Россию в цветущую страну с сытым и богатым крестьянством. Эти «если бы» – или сознательное лукавство или элементарная безграмотность,