На руинах империи. Андрей Синельников

и производить платежи на местах, что способствовало привлечению международных торговых домов. Для перевода денег требовалось прибегать к услугам купцов. Но они выполняли и иную роль, выплачивая авансы и помогая мобилизовать потенциальные ресурсы бюджета. В этом качестве им приходилось потом заниматься сбором налогов и вступать в непосредственный контакт с налогоплательщиками. Именно кредиторы занимались организацией испанской налоговой системы в целях получения прибыли. В 1564 году Филипп II предоставил генуэзцам монополию на торговлю игральными картами. Затем он передал в их пользование часть андалузских солеварен. В другой раз, по примеру своего отца, он доверил Фуггерам эксплуатацию рудников в Альмадене, а также управление имуществом рыцарских орденов, что означало в последнем случае переход обширных пахотных полей, пастбищ, таможенных поступлений и крестьянских повинностей под контроль непосредственно касты евреев. Фуггеры наводнили Испанию своими агентами и приказчиками, добросовестными, методичными и трудолюбивыми… С другой стороны, если сбор налогов не был поручен какой-либо из их фирм, его брали на себя промежуточные инстанции, города или Кортесы. Это говорит только об одном, о несостоятельности финансовой системы этих полусамостоятельных кусков Великой Империи.

      Во Франции, банкиры и заимодавцы играли такую же определенную роль. То же самое в Турции, где деловым людям была предоставлена полная свобода действий, в том числе в области государственных финансов. Герлах замечает в своем «Дневнике»: «В Константинополе много чиновников, которые разбогатели, занимаясь торговлей или другими делами, но они всегда одеваются скромно, чтобы турки не прознали об их богатстве и не ограбили их…» Самым состоятельным из них был некто Михаил Кантакузин. «Дьявольское отродье», как называли его турки. Кантакузин был хозяином всех солеварен империи, держателем бесчисленных таможен. Он торговал должностями и, как визирь, мог по своей прихоти смещать митрополитов и патриархов. В его распоряжении были доходы от целых провинций, Молдавии и Валахии, он владел деревнями и мог в одиночку снарядить двадцать-тридцать галер. Его дворец в Анкиале соперничал роскошью с Сералем. Кантакузин был арестован в июле 1576 года, принужден расстаться со всеми своими богатствами, и спасся только благодаря вмешательству Мехмета Соколи. На свободе он снова пускается во все тяжкие, занявшись теперь не солью, а мехами, снова ввязался в дела Молдавии и Валахии… Наконец, происходит то, что должно было случиться: 13 марта 1578 года он был повешен без суда по приказу султана на воротах своего дворца в Анкиале, а его имущество было конфисковано.

      Еще более необыкновенная, хотя отчасти сходная судьба выпала на долю другого во многих отношениях загадочного персонажа, португальского еврея Иосифа Наси, известного под именем Микеса, или Микаса, и в конце своего жизненного пути получившего громкий титул герцога Наксосского. Постранствовав немало лет по свету без определенной цели, он посещает Нидерланды,